Адская кухня
Шрифт:
Прищурившись, Этти всмотрелась ему в лицо.
— Вот почему ты так напоминал мне Джеймса.
После того, как Этти где-то с месяц назад рассказала ему о своем сыне, Пеллэм какое-то время привыкал к мысли, что он больше
Вдруг Этти пожала ему руку.
— Ну уж этот Билли Дойл… Дай-ка прикинуть, мне он был мужем, а тебе отцом. Кем это делает нас с тобой, меня и тебя, Джон?
— Сиротами, — предположил Пеллэм.
— Знаешь, я никогда в жизни не гонялась за мужчинами. После того, как Билли ушел, я даже не думала о том, чтобы попытаться его найти. Никогда его не разыскивала. И все же мне любопытно. — Хитрая улыбка. — У тебя случайно нет никаких догадок о том, где он может быть?
Пеллэм покачал головой.
— Никаких. Я проверил все местные архивы. Никаких следов.
— Билли поговаривал о том, чтобы вернуться в Ирландию. Быть может, в конце концов он так и поступил, кто знает? — Помолчав, Этти добавила: — Здесь до сих пор остался кое-кто из его прежних дружков. Я иногда вижу их в барах. Если хочешь, мы могли бы с ними поговорить. Как знать, может быть, кто-нибудь что-то слышал.
Пеллэм понял, что ему придется хорошенько подумать над этим. Сразу он ничего
К западу от Восьмой авеню…
У него вдруг мелькнула мысль, что Адская кухня в каком-то отношении напоминала предпринятые им поиски Билли Дойла: неудачу, не принесшую разочарования; надежду, которая не воплотилась в желание.
Медсестра, уроженка Южных штатов, которая неделю назад ухаживала за Этти, плавно вплыла в палату в белоснежном халате и предупредила пожилую негритянку, что ей пора уходить.
— Кажется, он малость утомился, — проскрежетала она, по-техасски растягивая слова.
Насколько помнил Пеллэм, у нее было веснушчатое лицо, однако у него перед глазами до сих пор все плыло.
Медсестра продолжала, обращаясь к нему:
— Милок, не хотите немного отдохнуть?
— Если честно, не хочу, — ответил Пеллэм.
Точнее, ему показалось, что он ответил. А может быть, и не ответил. Его глаза закрылись сами собой, стаканчик выпал у него из руки. Пеллэм услышал, как стаканчик подобрали с пола, уловил мимолетный аромат духов, а затем, прекратив сопротивление, провалился в сон.