Адская машина
Шрифт:
«Я в голубых джинсах, в оранжевой кофточке», — сообщила Настя. «Я знаю вас в лицо, — ответил Стерн. — Николай как-то показывал мне вашу фотографию. Вы очень красивы и, главное, фотогеничны. Вам бы в кино сниматься». Последние слова целительным бальзамом пролились на Настино сердце.
Стерн заехал в одно из Интернет-кафе и, сидя перед монитором, набил текст. Послание было составлено от имени некоего Александра и адресовалось Виталию Афанасьеву, ближайшему компаньону и другу Трещалова. Стерн писал, что Трещалов длительное время оставался должен пятьдесят тысяч долларов своим кредиторам, от имени которых и выступает Александр. Должник якобы не хотел возвращать
Далее следовали подробные инструкции о том, где, когда, при каких обстоятельствах должен состояться обмен Трещалова на заявленную сумму. В заключение Стерн написал:
«Вероятно, Вы хотите получить реальное, зримое подтверждение того, что Ваш друг жив. Фотографии и видеозаписи — вещи весьма сомнительные. Но таким подтверждением может стать отрезанный палец Трещалова или его ухо.
Впрочем, мои доверители считают, что крови и без того пролито много, кромсать на части живого человека — это уже лишнее. А в том, что мои доверители настроены серьезно, Вы не сомневайтесь. Кредиторы сами заинтересованы, чтобы должник остался жив и здоров. Ведь иначе обмен не состоится. Чтобы рассеять последние сомнения, мои доверенные лица гарантируют, что Ваш партнер накануне передачи вами нужной суммы свяжется с Вами по мобильному телефону. Иных телефонных звонков не будет. Переговоры не имеют смысла, поскольку ни на какие Ваши условия мои доверенные лица не согласятся. Эти люди и так проявили добрую волю: после известных Вам трагических событий они отказались от набежавших за полтора года процентов по кредиту. Мои доверители настаивают на том, чтобы Вы предельно ограничили свои контакты с милицией. И, разумеется, не ставили органы в известность об этом послании.
Итак, у Вас нет иной альтернативы, кроме как выполнить изложенные выше требования. В случае нарушения хотя бы одного из этих условий долг Трещалова будет списан в связи со смертью должника.
С уважением, Александр».
Вытащив из компьютера дискету, Стерн расплатился и, поймав машину, отправился на проспект Мира. Он явился на свидание в половине второго, но не стал крутиться под часами на улице, остановился в вестибюле метро у аптечного киоска, высматривая девушку среди пассажиров, поднимавшихся снизу на эскалаторе.
В одной из бульварных газет Стерн вычитал, что делом о похищении Трещалова и убийстве его телохранителей занимается РУБОП и столичная прокуратура. В корреспонденции не было названо имени похищенного бизнесмена, якобы в интересах следствия, но и так было ясно, о каком бизнесмене шла речь. Сейчас менты разрабатывают компаньонов Трещалова по бизнесу, проверяют на причастность к преступлению его жену. Это обычная практика, кондовая, но в принципе достаточно эффективная. Как правило, преступниками чаще всего и оказываются представители «ближнего круга».
К методам работы милиции Стерн относился снисходительно, он пребывал в убеждении, что менты еще не скоро дотянутся до Насти Сениной, если вообще когда-нибудь узнают о существовании этой девчонки. Однако лезть на рожон не следует. Нужно своими глазами убедиться в том, что Настя явилась на свидание одна, без провожатых из РУБОПа.
Настя
Подождав пару минут, Стерн вышел из метро, прошел мимо Насти, нырнул в подземный переход. С противоположной стороны проспекта Мира он какое-то время наблюдал, как девушка нарезает круги на пятачке возле метро и на ходу кусает эскимо. Четверти часа хватило, чтобы убедиться: Настя одна, без провожатых.
Он снова спустился в переход, выскочил на поверхность с другой стороны проспекта, подошел к Насте. Улыбнулся восхищенно-робко, словно перед ним стояла девушка из эротического сна и Стерн боялся проснуться на самом интересном месте.
— Прошу прощения, — опустил Стерн глаза, — в лицее задержали. Учащиеся на каникулах, а преподаватели последний месяц лета в Москве сидят. У нас большой ремонт, надо проследить за малярами, все проконтролировать. А сегодня затеяли что-то вроде производственного совещания. Педсовет называется.
— А я думала, что учителя никогда не опаздывают. — Настя посмотрела на Стерна с интересом.
Знакомство продолжили на скамейке во внутреннем дворе какого-то огромного дома рядом с метро. Стерн закурил, распечатал пакетик леденцов и банку фруктовой воды, купленные для девушки. Ведь школьный учитель может позволить себе разве что это пустяковое, копеечное угощение.
— Трудно говорить об этом... — начал Стерн.
Он разглядывал пустой затоптанный двор. Ничего подозрительного: на дальней лавочке спит, подложив под голову матерчатую сумку, какой-то забулдыга. Возле подъезда точат лясы две пожилые домохозяйки.
— ...Но лучше, если вы услышите плохие новости от меня, чем от посторонних людей, или прочитаете в газете.
Настя хотела сказать, что ни газет, ни книг не читает, лишь время от времени листает глянцевые женские журналы, но в последнее мгновение решила промолчать, решив, что так скорее сойдет за умную.
— Наш общий друг попал в беду, — продолжил Стерн. — Я не знаю всей истории от начала до конца. Но могу предположить, что у Николая были финансовые проблемы. Речь идет о некоем давнем долге. По моим меркам, сумма дикая, астрономическая: пятьдесят тысяч баксов. Но для Николая деньги вполне реальные. Он мог спокойно погасить долг, но почему-то не захотел, пожадничал, что ли. У него и его кредиторов имелись какие-то разногласия, никто не хотел идти на уступки. И в результате все кончилось плохо.
Настя подавилась конфетой и закашлялась. Стерн ласково похлопал девушку по спине. Для себя он сразу решил, что эту девицу с Трещаловым вряд ли связывают искренние чувства. Так, игра в любовь, замешанная на взаимном личном интересе.
— Коля жив и здоров, — успокоил Стерн. — Вчера поздно вечером я разговаривал с ним по телефону. Пострадали два его охранника, а сам Николай... Он в руках у своих кредиторов. Они обещают освободить Колю, как только получат свои деньги. Других подробностей я не знаю.
Минуту Настя молчала, обдумывая сообщение.
— Черт, как все это некстати, — поморщилась девушка. — Это похищение. Какой-то долг. Господи... Может, вы не знаете, но один очень известный режиссер предложил мне роль в своем фильме. Роль небольшая, но очень интересная, просто очень. Сценарий фильма писали специально под меня. Эта роль для меня так много значит. Послезавтра первый съемочный день. На «Мосфильме», между прочим, а не на какой-нибудь самодеятельной студии. Я должна быть в форме. А эта история меня совершенно доконала. Вывела из душевного равновесия. Вы меня понимаете?