Адская практика (Дело о неприкаянной душе)
Шрифт:
— Где? — поинтересовался он у мордоворота. Тот молча указал на один из домов.
На всякий случай я еще раз окинул толпу надменным взглядом и покосился на Альену, которая, невидимая для всех, стояла чуть позади меня. Она этот маскарад не одобряла. И в данный момент даже не думала это неодобрение скрывать. Ну и ладно. А я должен быть уверен в том человеке, которого нашла Альена. Я посмотрел на мерседес. Чтобы поддерживать иллюзию, приходилось слегка напрягаться. Главное было не увлечься, иначе морок рассеется. Будет странно, если вдруг шикарная
Мордоворот, поддерживая имидж, пинком распахнул калитку одного из домов и пропустил меня. Я вошел во двор, отрезая таким образом от себя любопытных. Потом послал часть своей энергии в иллюзию машины. Теперь она просуществует около часа и без моего прямого участия. Главное — уложиться в этот час.
Я оглядел двор. Поленница под крышей. Сарай. За домом просматривался огород. Везде аккуратно прибрано. Чуть в стороне виднелось какое-то застекленное строение. Сначала я его принял за теплицу. Потом сообразил, что это мастерская художника. И в данный момент там кто-то находился. Мельком бросив взгляд на довольно старый деревянный дом, я направился прямо туда. Распахнул дверь и вошел.
— Кто ты такой и что здесь делаешь? — не слишком дружелюбно поинтересовался довольно плотный мужчина с коротко постриженной бородой и заляпанным краской спортивным костюмом. В данный момент он стоял у… блин, как это у художников называется? Короче, у треноги, на которой был прилеплен холст. В общем, художник за работой.
— Покупатель, — небрежно бросил я, оглядываясь. — Ну и бардак! — поморщился я, осматриваясь. Небрежным движением руки смахнул со стула наброски и уселся. Художник Григорий Иванович Рогожев нахмурился, шагнул было ко мне, но наткнулся взглядом на мордоворота и замер. В глазах у него отчетливо полыхнул гнев. Однако он сдержался.
— Покупатель?!
— Да, — кивнул я. — Тебя рекомендовали моему отцу. Видишь ли, мой отец решил сделать мне подарок. А я захотел художника. Как у королей, представляешь? У нас в лицее все друзья обзавидуются. Ни у кого личного художника нет, а у меня есть.
— Чего?! — опешил художник. Мое обращение на «ты» явно его покоробило.
— Ну что тут непонятного? Я хочу нанять тебя. Только, — я кивнул на холсты, где была изображена природа, — с этим вот придется закончить. Не люблю всякую там травку, речки. Мура это все. Я хочу, чтобы ты рисовал тачки.
— Тачки? — сдержанно переспросил Григорий Иванович.
— Ну машины, — пояснил я, поморщившись от его непонятливости. — Отец обещал мне машину на день рождения. Вот я и хочу, чтобы ты меня в ней рисовал.
— А больше ничего не хочешь?
— Ну-у. — Я задумался. — Там видно будет. Пока не знаю. Кстати, башлять тебе две штуки баксов в месяц. — Я кивнул мордовороту. Тот молча достал из кармана пачку зеленых и выложил перед художником. Тот покосился на нее. Потом на меня. Я встал. — Завтра я пришлю за тобой машину. А пока собери нужные вещички.
Григорий
— И что это значит?! — с угрозой спросил я.
— А то и значит! Не согласен я. Ищите себе другого придворного художника.
— Да ты понимаешь…
— Вы!!! Вы понимаете! Я, между прочим, старше тебя, мальчишка.
— Ты, — надменно буркнул я, — понимаешь, от каких денег отказываешься?! Да любой на твоем месте ухватился бы за это предложение! Уж не с твоей получкой в сотню баксов в месяц в вашем издательстве…
— Пошел вон!
— Дядя не понимает, — издевательски пропел я. — Гена, объясни дяде.
Мордоворот шагнул вперед и пинком выбил стекло. Ясно, что проделал это, управляя телохранителем, я. Альена такого никогда не сотворила бы. Именно поэтому я и перехватил управление им, когда вошел внутрь. Художник схватил лопату и отважно бросился на моего мордоворота.
— А ну вон отсюда!!! — крикнул он.
Тут совершенно неожиданно распахнулась дверь во двор и внутрь вбежали еще четверо мужчин. Все они были вооружены кто ломом, кто топором, а кто и увесистой кувалдой. И их лица отнюдь не выражали радости от нашего вида.
— Эй, мужики, — поспешно вмешался я. — Вы чего? Неприятностей хотите?! Вы знаете, кто мой отец?!
— Не знаем и знать не хотим! — заметил один из них. — Вам русским языком было велено убираться. Зачем тут все рушить?
Я, оценив силы, сплюнул.
— Ладно, пошли, Гена. — Потом обернулся к художнику. — А ты еще пожалеешь об этом. Мой отец не привык слов на ветер бросать.
— Иди, барчук, — усмехнулся художник. — Гуляй.
— Еще и обзывается, — буркнул я. Гена услужливо распахнул передо мной дверь машины, и я плюхнулся на сиденье. Рядом пристроилась Альена.
— Ну и зачем надо было там все бить? — поинтересовалась она.
— Проверял его решимость отказаться. Перед деньгами он сдержался, а перед угрозой? И потом, ему на помощь пришли соседи. Плохого человека защищать бы не бросились.
— О чем я тебе и говорила. Между прочим, он действительно мало получает, чтобы привести мастерскую в порядок.
— «Каждый получит по делам своим», — заметил я, поднимая палец. — Если он человек хороший, то внакладе не останется. Уж я об этом позабочусь.
— Какие мы благородные, — издевательски пропела Альена. — А я думала, что черти только проказничать мастера. И кстати, если уж цитируешь, то правильно так: «воздастся каждому по делам его».
— Проказничают бесы, — буркнул я, игнорируя замечание. Тоже мне, знаток Святого Писания. И сам знаю, как правильно. Но по моему звучит солидней. В отместку я направил мерседес на газон и развеял его. Альена, не ожидавшая подобного, естественно, плюхнулась пятой точкой прямо на землю. Она ойкнула и подскочила в воздух, свирепо уставившись на меня.