Адская война (др. перевод)

Жиффар Пьер

Вскоре показались японцы. Они приостановились перед проволокой очевидно, догадываясь о ловушке. Потом осторожно двинулись вперед, остерегаясь дотрагиваться до подозрительных сетей. Вскоре проходы между проволоками были наполнены людьми. И снова загудела и затряслась земля, снова прокатились глухие подземные раскаты, люди шатались, падали, натыкались на проволоку, машинально хватались за нее — и уже не могли отстать. Токи громадного напряжения пронизывали отряд по всем направлениям, то и дело разрешаясь чудовищными искрами, солдаты валились толпами

и спустя четверть часа двенадцатитысячная колонна представляла груду трупов.

— Теперь мы можем спуститься, — сказал Берк. — На сегодня операции закончены. Конечно, завтра японцы будут осторожнее, ввиду полученных уроков, но мы далеко еще не исчерпали всех наших способов защиты. Утро вечера мудренее.

На другой день мы встали поздно, около десяти часов, и начали было набрасывать отчет о вчерашних событиях, когда страшная суматоха на станции заставила нас оторваться от работы.

В чем дело? Что случилось?

Мы слышали крики:

— Убит! Зарезан! — видели толпы солдат, стремившиеся к помещению маршала.

Я и Пижон бросились туда же.

Какое зрелище! Эриксон лежал на постели бездыханный, из его обнаженной груди торчала рукоятка японского кинжала.

Труп уже окоченел; убийство, очевидно, было совершено несколько часов тому назад.

— Какой-нибудь японец уцелел от бойни — сказал Берк — и пока мы почивали на лаврах со свойственной нам беспечностью, пробрался к маршалу под покровом темноты и совершил ужасное дело. Покойный ничего не боялся, не запирал на ночь дверей своей спальни, не имел никакой охраны. Нам следовало подумать об этом раньше, мы его не уберегли…

Когда первый момент смущения и уныния миновал, генерал Страуберри обратился к офицерам:

— Господа, — сказал он с энергией, — кровь за кровь! Нам остается отомстить за покойного маршала и продолжать его дело. Господа Ронбиггер и Берк, его ближайшие помощники, возьмут на себя ведение дальнейших операций. Сегодня мы уничтожим вторую часть японской армии, которая движется на нас с запада…

Но нам готовился новый удар. Со всех постов станции стекались техники, с расстроенными, смущенными лицами. Ронбиггер и Берк, вызванные ими, вернулись к генералу, крайне встревоженные. Поговорив с ними, генерал снова обратился к офицерам, бледный и ошеломленный:

— Господа, — сказал он, — оказывается, что убийство маршала было прелюдией к целому ряду покушений. То, о котором мне сейчас сообщили, в высшей степени серьезно. Оно делает наше положение критическим. На всех постах констатировано отсутствие тока. Как вам известно, мы получаем электрическую энергию из Скалистых гор, за счет водопадов и горных потоков. Они находятся к востоку от нас, так что гарантированы от захвата неприятельской армией. Но японские лазутчики ухитрились проскользнуть в эту местность, несмотря на тщательную охрану, и перерезать провода. Японский корпус в двадцать тысяч человек недалеко, а мы лишены возможности что-либо предпринять против него. Мы не можем даже следить за его приближением, потому что

наши аэрокары снабжены электрическими двигателями.

Наступило жестокое смятение. Начальники отряда собрались на военный совет, пригласив к участию инженеров. Мы дожидались решения.

— Да, всякая система имеет свои слабые стороны, — философски заметил Пижон. — Изобретательность Эриксона уничтожила двадцать тысяч японцев разом, но двое-трое японцев, не побоявшихся виселицы, обессилили все Эриксоновские изобретения… Материал для статьи о превосходстве личной храбрости над механическими способами… Ох, хорошо бы теперь сидеть в редакции.

Отряд кавалеристов был послан в разведку. Вернувшись, они сообщили, что японский корпус движется форсированным маршем на станцию. В состав его входит, кроме японцев, отряд китайцев. Через час авангард должен быть здесь.

Генерал Страуберри хотел было оказать сопротивление:

— У нас десять тысяч человек. Будем защищаться. Один против двоих — это еще сносно…

— Но у нас нет артиллерии — заметил кто-то из офицеров. — Что же мы сделаем без нее? Нас уничтожат, не допустив до боя. К тому же, наши солдаты — это электротехники-рабочие, не привычные к бою… Сопротивление немыслимо при таких условиях.

Генералу пришлось согласиться со справедливостью этого замечания. Решено было отступать.

Тело Эриксона, завернутое в звездное знамя, поместили в гондолу. Почти весь запас электричества в аккумуляторах был истрачен на вчерашние действия. Нашлась небольшая батарея, которую приспособили к двигателю «Орла». За счет этого запаса он мог долететь до станции Сан-Луи. Тело сопровождали Ронбиггер и Берк, к которым присоединился Том Дэвис.

Я и Пижон остались с отрядом. Переход до станции Туксон предстояло сделать пешком; оттуда — продолжать отступление по железной дороге. Отряд кавалеристов прикрывал пехоту. Я сел на лошадь. Пижону пришлось взобраться на мула, так как лошади для него не нашлось.

— Теперь мы с вами точно Дон Кихот и Санчо Панса, патрон, — заметил он унылым тоном. — Только воевать-то приходится не с овцами и ветряными мельницами… А! Какова перемена декораций! Нет, вы полюбуйтесь на моего буцефала. Как вам нравится это четвероногое? Каково это — после всех чудес науки и техники путешествовать таким библейским способом!..

Мы приближались к Туксону, где поезда были заготовлены в достаточном количестве на случай какой-либо неудачи. Теперь это оказывалось очень кстати.

Внезапно позади нас послышались крики. Я повернулся. Вдали показался отряд неприятельской конницы — по-видимому, китайцев — мчавшейся на нас.

Генерал Страуберри остановил свой отряд и скомандовал в атаку. Я не счел нужным принимать в ней участие, тем более, что Пижон на своем муле не мог сопровождать меня. Мы остались вдвоем между отрядом кавалеристов и пехотой, теснившейся на дебаркадер.

Правду сказать, мы представляли довольно нелепую группу на этом открытом поле. Первым сообразил это Пижон.