Адская зона. Сила духа
Шрифт:
— Да, дедуля, у вас прямо талант к дипломатии, — усмехнулся Файл, проводив взглядом похоронную процессию.
— Старым стал— жалостливым, — грустно вздохнув, честно признался добренький дедушка, вытряхнул из мешка камни вместе с орехами, выбрал чистые ядрышки и в сердцах посетовал — Эх-х, надо было ещё парочку охламонов по башке мешком огреть— совсем мало орешков наколол.
Файл оставил чавкающего ворчуна за спиной, а сам выглянул из — за куста.
Траурная процессия уже подносила покалеченного крепыша к ручью, где зелёные сделали ещё одну, тоже неудачную, попытку вербовки независимых оппозиционеров.
За
Девушка постарше, плотненькая толстушка, испуганно притаилась на краю арены. Сопротивление парням оказывала девчонка лет семнадцати, маленькая и хрупкая. Однако не на шутку расходившаяся малявка уже оттузила десяток зелёных молодцов, беспорядочно разбросав измочаленные тела по границе пляжа, и теперь, словно опытный скучающий сержант, небрежно прохаживалась в центре площадки, поджидая очередных новобранцев.
Воительница невысокого роста, с изящной гибкой фигуркой и грациозной осанкой принцессы. Длинные соломенного цвета волосы перехватывала, сплетённая из лоскутов, серая повязка. Слегка укороченная и охваченная поясом роба не стесняла молниеносных движений мастера рукопашного боя.
Файл не успел рассмотреть лица девушки, ибо на неё накатил новый шквал зелёных.
Хрупкая фигурка амазонки быстро замелькала между набегавшими серыми волнами.
В воздухе закувыркались подброшенные тела, донеслись глухие удары и жалобные стоны.
Толпа зевак взорвалась ободряющими криками, но через несколько секунд разочарованно смолкла.
Хулиганы устлали серыми телами жёлтый песок.
Но, как заметил Файл, серьёзно травмированных не было, и, очухавшись, они сразу отползали подальше от очага поражения.
Лишь один здоровенный детина поднялся в полный рост и вновь ринулся на малявку. Через мгновение вожак банды зелёных оказался опять повержен, но, помотав башкой, словно разъярённый бык рогами, вытряхнул песок с волос, встал и снова кинулся в атаку.
— Верзила! Вер — зи — ла! — подбадривая, скандировала толпа зевак.
Слышались и более агрессивные призывы:
— Топчи скользкую гадину! Бей фурию!
Заведённый болельщиками Верзила, ожесточённо замолотил кулаками пустой воздух, по — боксёрски упруго прыгая механической куклой вокруг вертлявой малявки.
Бесспорно, он был профессионалом по части мордобоя, но до грациозного противника ему далеко, очень — очень далеко. Бой больше походил на игру кошки с мышью, хотя их размеры смешили. Превосходство фурии, как окрестила её толпа, было абсолютным. Это чувствовалось во всем: она не старалась нападать или добивать противника, даже не калечила— просто разминалась, как на тренировке. Все зелёные вышли из поединка лишь слегка контуженными, только упрямый Верзила вставал и вставал, чтобы вновь и вновь броситься в атаку. Он упорно не желал смириться с поражением. Такого твердолобого типа могли убедить исключительно весомые аргументы— в виде сломанных костей или отбитых внутренностей.
Девушка не торопила события. Она ждала, пока Верзила поднимался
Следовала новая атака— короткий встречный удар ногой… и Верзила со звоном в ухе опять летел на песок.
Неожиданно представление закончилось. Парень чересчур рьяно ринулся в очередную атаку и набрал уж очень большой инерционный момент. Фурия ловко избежала пудовых кулаков, дёрнула тушу агрессора по ходу движения и тот, развернувшись, вылетел на край песчаной арены.
Верзила вовремя сумел сгруппироваться и перекатился, гася силу удара, но, почему — то, вставать не торопился.
Толпа зрителей обрушилась шквалом недовольных возгласов.
Собравшись с силами, боец тяжело приподнялся на локтях, но… тут же с гримасой боли рухнул без чувств.
Файл окинул взглядом место падения гиганта и заметил овальный камень, вросший гладкими боками во влажный речной песок. Именно об него Верзила сломал себе рёбра, уж не одно— это точно.
Девушка бесстрастно глянула в сторону поверженного колосса, затем окинула небрежным взглядом зевак. Она совершила полный круг обзора— мужики стыдливо опускали глаза, никто не посмел бросить ей вызов. Девушка глянула за их спины— обожгла Файла взором. На мгновение замерла, но, не найдя в глазах ничего кроме мальчишеского восторга, прекратила осмотр кандидатов в калеки и, взяв за руку подружку, неторопливо удалилась в лес.
— У девчонки красивые глаза, словно голубые озера, — восхищённо прошептал Файл и, почувствовав за спиной дыхание старика, спросил — Кто она?
— Мать фурия, — старик не скрывал уважения в голосе.
— Почему мать?
— Ну, если бы она была рядовой фурией, то мужиков на куски рвала. А эта— обходительная, перебесилась за сотню лет.
— Сотню?!
— А ты думал, что это сопливая девчонка тут мужиками жонглировала, — ядовито хихикнул старик. — Как бы ни так. Да ты не на смазливую мордашку смотри, ты в душу ей загляни.
— Уже, — признался Файл, и, наконец, понял, что в голубых омутах он видел отражение вечности.
— Ха, глазки фурии мальчику приглянулись, — продолжал издеваться старик. — Ты ей ещё в любви признайся. Она тебя уж приласкает, аж косточки захрустят.
— Но она так выглядит… — Файл сделал неопределённый жест рукой, очевидно выражавший одновременно и изящество линий гибкого тела, и смазливость личика моложавой фурии.
— Так вы — ы–глядит, — передразнил старик и брезгливо сплюнул. — Забудь о ней, как о женщине. Фурия уже своё отлюбила. Клан фурий— профсоюз мстительниц. А мстят они нам, мужикам.
— За что? — вырвалось у Файла, о чем он тут же пожалел.
— Зелёный, — презрительно фыркнул старик, — зоны не знаешь.
— Но смотрится девчонка, все же, не по годам, — настаивал Файл.
— На Лежбище все появляются в «первородном» теле, какими их впервые запихнули в Адскую зону. В аду смерти нет— тут живут вечно молодые.
— Вечно? — усомнился Файл.
— Ну, во всяком случае, тысчонку лет твою телесную оболочку Шарды обязуются регулярно штопать.
— А потом?
— Сдохнешь, — зло обрубил старик и, повернувшись спиной, потопал к брошенному без присмотра провианту.