Адские существа
Шрифт:
Я пыталась вырываться кулаками и пинаться, но они набросились на меня, скрутили мои конечности вместе и, наконец, связали запястья за спиной.
Один из них поднял меня и перекинул через плечо, прежде чем я успела сделать что-то большее, чем назвать его кровососущим ублюдком.
Он выбежал из комнаты с нечеловеческой скоростью, сворачивая налево и направо по роскошным коридорам, пока, наконец, не добрался до богато украшенной деревянной двери с огромным золотым молотком, висящим на ней. Я пыталась бороться с его хваткой, но я ничего не могла сделать, чтобы освободиться.
Кларисса появилась рядом с нами размытым движением и открыла дверь, показывая мужчине-вампиру, чтобы он провел меня внутрь.
Меня снова подбросило вверх и уложило на мягкий кремовый диван посреди комнаты, которая была такой большой, что могла бы вместить сорок человек.
По краям помещения стояла белая мебель, каждая деталь была украшена изображениями с золотыми цветами. Все остальное было очень розовым. Стены были выкрашены в пыльно-розовый цвет, и каждая поверхность была заставлена подушками и устелена покрывалами разных цветов — от фуксии до нежно-розового. Кровать с балдахином была абсолютно огромной, и я была уверена, что на ней могли бы с комфортом разместиться десять человек.
— Неудивительно, что они называют тебя Золотой Шлюхой, — сказала я. — Скольких мужчин, которых ты соблазнила своим безбожным лицом, ты заманиваешь в эту постель за раз?
Мужчина, который принес меня сюда, ударил меня так сильно, что моя голова откинулась в сторону, а в ушах зазвенело. От смеси боли и унижения у меня горели глаза, но я не могла позволить этим монстрам увидеть, как я разваливаюсь на части. Я никогда не позволю им узнать, насколько близка я была к переломному моменту.
Стоя надо мной, Кларисса смотрела на меня полными слез глазами. — Дамиан был частью моего гарема двести семьдесят лет, — воскликнула она, и я почти купилась бы на ее крокодильи слезы, если бы не знала, что она была бессердечной кровопийцей, ответственной за смерть бесчисленного количества людей за тысячелетия, которые она провела, бродя по земле.
— Кто? — Я нахмурилась, пытаясь сохранить самообладание.
— Вампир, которого ты только что убила! — воскликнула она, захлебываясь словами.
— Ну, похоже, он протянул на двести лет дольше, чем следовало, — холодно ответила я.
Кларисса прикусила нижнюю губу, и я с опаской посмотрела на ее клыки, когда ее руки сжались в кулаки, ее самообладание пошатнулось.
— Ты действительно думаешь, что мы все просто монстры? — спросила она таким тихим голосом, что он походил почти на шепот. — Ты совсем не испытываешь угрызений совести из-за того, что убила его?
Я чуть не рассмеялась над этим вопросом. Какого черта она ожидала, что меня будет волновать убийство кровососа? Но выражение ее глаз сказало мне, что она действительно не могла этого понять. Я хмуро посмотрела на нее, взбешенная мыслью, что она не может видеть, кто она такая, и кем были они все.
— Представь, что ты родилась в тюрьме, где никогда не хватало еды и тебе приходилось каждый день наблюдать, как страдает твоя семья. Зимой тебе приходилось беспокоиться о том, чтобы не замерзнуть насмерть, несмотря на то что по другую сторону
— Неужели ты не понимаешь? Сферы были созданы для того, чтобы мы больше не убивали людей. Мы не питаемся от вас напрямую, чтобы не рисковать потерять контроль. Это для того, чтобы защитить вас…
— Нам нужна защита только потому, что вы существуете. Ты забываешь, что вам нужны люди, чтобы выжить, но нам вы не нужны, — прорычала я.
Кларисса кивнула, как будто принимала то, что я говорила, или, по крайней мере, увидела, что я не собираюсь внезапно менять свое мнение, но если бы она действительно что-то из этого поняла, то не стала бы так с нами обращаться. Мы были для них всего лишь едой, а они для меня — всего лишь монстрами.
— Есть вещи, которых ты не понимаешь, Келли. Мы не можем просто перестать быть теми, кто мы есть: мои братья и я были прокляты давным-давно. И хочешь верь, хочешь нет, но мы не хотим быть такими. Но единственный способ изменить это — снять проклятие. — Ее глаза блуждали по мне, как будто в этом заявлении было что-то еще, но она больше ничего не сказала об этом.
— Какое это имеет отношение ко мне? — Спросила я.
Моя нога все еще болезненно горела от яда, но я стиснула зубы, отказываясь жаловаться ей на это.
— Возможно, самое прямое. В пророчестве говорится о близнецах: мы верим, что вы с Монтаной могли бы стать частью ответа, который мы ищем.
— Итак, в этом пророчестве говорится, что я должна выйти замуж за какого-то мудака с хвостиком, и из-за того, что я близнец, ты думаешь, что произойдет пуф и твоему проклятию придет конец? — Я усмехнулась.
— Не совсем… — Кларисса неловко отвела взгляд.
— Ах да, я забыла ту часть, где ты хочешь, чтобы он оплодотворил меня своим извращенным демоническим отродьем.
Ее глаза расширились, и она двинулась ко мне, качая головой, когда опустилась рядом со мной на диван.
— Нет, нет, дети не запятнаны, — сказала она и протянула руку, как будто хотела дотронуться до меня, но взгляд, который я бросила на нее, заставил ее опустить руку до того, как она коснулась меня. — Я обещаю, когда у тебя появятся дети, ты будешь любить их так, как ничто другое в этом мире…
— О чем ты умалчиваешь? — Спросила я, чувствуя, что она что-то недоговаривает и игнорирует намек на то, что мне предстоит пройти через какую-то принудительную беременность.