Адский поезд для Красного Ангела
Шрифт:
Обычно, даже в глубоком сне, я был способен услышать муху, уловить близкое дыхание Сюзанны в моих объятиях. Пятнадцать минут под пронзительный звон будильника я бредил и ничего не слышал… Неужели кошмар до такой степени завладел мною? Странно, но я помнил каждую деталь, будто эта сцена только что произошла у меня на глазах… Я еще ощущал отвратительные испарения реки, этот теплый дождь, различал эти черные облака в форме животных. Видел струи воды из ноздрей каймана, чувствовал на губах вкус крови Сюзанны… Все… все
Я взглянул на Куколку, утонувшую в смеси воды и масла. И для нее тоже ночь оказалась тяжелой. Видя ее в таком состоянии, я чувствовал себя виноватым, был подавлен. Ее безжизненный металл был окружен теплой аурой, она трогала мое сердце, каким-то необъяснимым образом приближала меня к Сюзанне. Я пообещал себе, что вечером попробую починить паровозик.
За кофе я пробежал глазами список студентов медицинского факультета 1994–1996 годов.
Как я и предполагал, их имена ничего мне не говорили.
Наскоро просмотрев в компьютере касающееся расшифрованных фотографий сообщение от инженера из Экюлли, я направился в ванную. Там валялась груда белья. Сорочки, которые я не успел погладить; свисающие с бортика ванны языки галстуков; мятые, а то и рваные брюки. Я перенес все барахло в нашу спальню и, прежде чем заняться своим туалетом, прибрал в душевой… Фамилии студентов крутились у меня в голове, как бесконечная кассета… Мальчики, девочки, французы или иностранцы, разлетевшиеся во все концы света…
Как вычленить тех, кто был близок с Мартиной Приёр? Настолько близок, чтобы знать ее мрачную тайну?
Меня осенила внезапная догадка, и я, уже почти раздевшись, схватил свой сотовый.
После долгого ожидания секретарша переключила меня на профессора Ланоо. Горячая кровь уже приливала к моим вискам.
— Мсье Клеман Ланоо? Это комиссар Шарко…
— Мсье Шарко?! Я же вам сказал…
— Я очень коротко, мсье Ланоо. Мартина Приёр все три года прожила в общежитии факультета?
— Э-э-э… Ну да… А что?
— Там комнаты на двоих, так ведь?
— Да, в частности, из материальных соображений.
— Скажите, с кем она жила эти три года?
— Минутку, взгляну в компьютере…
Ожидание было бесконечным.
Его уверенный голос прервал тишину:
— Единственное имя, Жасмина Мариваль. Девушки не расставались в течение трех лет…
— Черт побери! Вы не могли сказать мне это вчера?
— С чего бы это могло прийти мне в голову? Вы спросили меня, известно ли мне что-нибудь о личной жизни моих учеников. Я ответил, что нет. Не понимаю…
— Она закончила университет?
— Э-э-э… Нет… После ухода Приёр она проучилась еще год, а потом бросила. Оценки стали катастрофическими…
— Спасибо, господин профессор.
Я связался с конторой на набережной Орфевр, и спустя десять минут — я едва успел надеть костюм — мне перезвонил лейтенант
— Комиссар, у нас есть адрес Жасмины Мариваль! Очень странно, девушка живет в какой-то развалюхе посреди Компьенского леса!
— А чем она занимается?
— Что-то вроде лесничего.
— Была…
— Простите, что?
— Она БЫЛА лесничим. Потому что очень вероятно, что она и девушка с бойни — одно и то же лицо… Куда запропастился лейтенант Сиберски?
— Наверное, в родильном доме. Он предупреждал, что придет попозже…
Компьенский лес. Более пятнадцати тысяч гектаров тянущихся к небу дубов, буков и грабов. Легкие природы, прорезанные водными артериями, испещренные озерами, приукрашенными охристыми тонами наступающей осени… За деревней Сен-Жан-о-Буа дороги становились все 'yже, асфальт сменился землей, а земля — грязью.
Лейтенант Кромбе поставил машину на боковой аллее. Я тут же опустил ногу в новом кожаном ботинке в топкую лужу и завопил, нарушив тишину леса. Вдали от привычных катакомб из стекла и бетона лейтенант Кромбе потерянно озирался по сторонам:
— Обожаю лес. Но не до такой степени, чтобы в нем поселиться. У меня по коже аж мурашки бегут при одной мысли о том, чтобы жить вот так, посреди ничего…
— Ты уверен, что это здесь?
— Судя по карте, хибара находится в четырехстах метрах к западу.
— Думаю, ты сбился с пути. Придется идти через эту топь. За последние дни пролилось столько дождей, что мы будем выглядеть неважно… Ладно… Пошли…
Перед нами вперемешку с шероховатыми, поросшими мхом и плющом стволами стеной стояли кусты бузины, калины и ежевики. Шипы и голые ветви кустарников впивались в обувь, стараясь разодрать ее, и я стал закипать.
Плотная преграда из коры и листвы не позволяла видеть дальше собственного носа. Я чертыхался:
— Ты уверен, что не ошибся? Ну все, брюкам конец! Разодраны в клочья! Ты что, смерти моей хочешь?
— Уже должны бы прийти…
— Да, должны бы…
Крик коноплянки прорезал утренний воздух, за ним последовали другие и далеко раскатились эхом над кронами деревьев.
Мы вышли, слава тебе господи, на дорогу пошире и наконец увидели мясистый лоб солнца. Теперь деревья росли не так густо, и слева, в низинке, в беспорядке разбросанные природой, нежились семь прудов со спящей водой.
— Ну вот, пришли… Пруды Варен. Домишко точно стоит за деревьями, в глубине. Вот черт! Что за жуткое местечко! Можно подумать, мы в лесу «Blair Witch»! [36]
36
«Ведьма из Блэр» (англ.) — фильм ужасов 1999 г.