Адвокат Империи 3
Шрифт:
О да, детка! Давай, ещё! Мне даже смотреть в его сторону не нужно было. Уже одного того, что я чувствовал, достаточно для того, чтобы на лице растянулась улыбка едва ли не на всю морду. Я не просто попал в цель. Я снёс её нахрен!
Но голову я всё же повернул и посмотрел Стрельцову прямо в глаза. И благодаря этому заметил, как он сунул руку в правый карман своего пиджака…
…и вздрогнул.
Это походило на удар тока. Пощёчину. Удар под дых. На эмоциональную судорогу. Называйте как хотите. Его глаза на миг расширились, а рука стала
— … Я ещё раз спрашиваю, вы меня слушаете?!
Стрельцов, до этого несколько секунд рыскавший по своим карманам, уставился на меня.
— Господин Стрельцов! — снова, уже в третий раз повторила судья. — Вы меня слушаете?
— Д… да, ваша честь, — наконец нашёлся он.
Его внешний вид ещё каким-то образом сохранял былую невозмутимость и спокойствие, но эмоции меня обмануть не могли. Наш доблестный прокурор начал сыпаться прямо на «глазах».
— Я спросила, правы ли адвокаты защиты в отношении вашего свидетеля?
— Не забывай, — произнёс я, глядя на него, — мы все здесь под присягой.
Брошенная через разделявшие нас несколько метров пустого пространства фраза оказалась именно тем, что требовалось для усиления эффекта. На его лице появилась ненависть. Чистая и уже ничем не прикрытая.
Именно то, чего я и добивался.
— Ваша честь, мой свидетель… — начал было Стрельцов, но оказался тут же прерван суровым голосом судьи.
— Я спрашиваю ещё раз, имеет ли ваш свидетель прямое отношение к делу и обвиняемой или же нет?
— Нет, но…
— Тогда протест защиты обвиняемой удовлетворен. Данный свидетель не будет представлен на этом заседании.
Каково это — видеть, как злобный и матёрый пёс смотрит на тебя как на кусок мяса? Должно быть именно так, как мне бы стоило сейчас себя ощущать. Стрельцов впился в меня таким взглядом, будто хотел порвать прямо здесь. На моих глазах его правая рука снова метнулась к карману. Неосознанно. Я видел это по тому, как он отдёрнул её, едва только понял, что делает.
Ну что же. Пришла пора добить его. Повернувшись к Марине, я кивнул в сторону судьи.
— Давай. Сделай это.
— С удовольствием, — шепнула она мне и продолжила уже громче. Так, чтобы её мог услышать каждый из присутствующих в зале суда. — Ваша честь, защита просит об отводе прокурора с этого дела.
Кажется, что в этот момент температура в зале суда упала на несколько градусов.
— Что?! — рявкнул Стрельцов в нашу сторону одновременно с вопросом судьи.
— Вы понимаете, что для этого должна быть крайне серьёзная причина? — задала судья вопрос, при этом бросив в сторону нашего оппонента злой взгляд, когда тот её чуть не перебил.
— Да, ваша честь, — кивнула Марина, и я тут же добавил:
— Для подобного требования у нас имеется более чем серьёзная причина. Она заключается в личной заинтересованности Владимира Стрельцова в получении обвинительного приговора по этому делу…
— Да как
Как говорил один известный мудрец: сначала сильного врага надо ранить…
А затем добить раненого.
— Также у нас имеются доказательства неоднократного преследования адвокатов и гражданских защитников, которые выступали против него на предыдущих процессах. Всё здесь. Эти адвокаты дали свои письменные показания и готовы в случае необходимости подтвердить их в суде.
Я взял со стола папку и показал её судье. Не то чтобы в этом имелась столь острая необходимость. Она и так знала, какие именно документы там лежат.
— ВАША ЧЕСТЬ, ЭТО НАГЛАЯ ЛОЖЬ! Я…
— Помолчите, — резко осадила его судья и посмотрела на меня. — А у ваших «свидетелей» есть имена? Потому что я предупреждаю, если показания не имеют…
— Конечно, ваша честь, — учтиво кивнул я, мельком заметив направленный на меня ошарашенный взгляд Марины. — Все шестеро подписались под своими показаниями. Они не будут анонимны. Также они выразили полную готовность подтвердить свои слова под присягой.
И финальный аккорд. Я повернулся в сторону присяжных.
— Более того, я считаю, что для объективности оценки действий Владимира Стрельцова уважаемый суд должен принять во внимание его нестабильное психическое состояние…
— АХ ТЫ НЕДОНОСОК!
— … связанное со смертью его сына пять лет назад. Сергей Стрельцов стал жертвой собственной зависимости…
— ЗАКРОЙ СВОЙ ПОГАНЫЙ РОТ! — заорал прокурор, бросаясь в мою сторону.
— … от наркотиков и едва не погубил свою любимую девушку. Не способный принять вину своего сына в случившемся, Владимир Стрельцов проецирует свою ненависть на нашу клиентку и…
— УБЛЮДОК! — взревели сбоку.
— Стрельцов! Пристав! Остановите его!
— Саша!
Удар.
Ожидаемо, когда я получил по морде, слушание перенесли.
Как будто могло быть иначе. А врезал он мне чертовски сильно. Именно так, как и должен был ударить оскорблённый отец.
— Можете пройти, — сказал охранник, открывая передо мной дверь. — Подготовьте вещи для досмотра.
— Да, я знаю правила.
— Тогда всё, что есть в ваших карманах, — вежливо попросил он, ставя на металлический стол передо мной пластиковый контейнер и бланк с листом бумаги. — Вещи будут внесены в опись и возвращены вам по окончании визита.
— Да-да. Я знаю.
Прошло уже почти шесть часов с того момента, как он мне врезал и приставы вывели орущего Стрельцова под руки из зала. Очень больно врезал, кстати. Челюсть до сих пор болела. Хорошо ещё, что зубы не выбил. Чувствую, завтра там будет такой синяк, что нормально есть я смогу только через пару дней.
Но это была боль приятная. С горьковатым привкусом победы, что называется.
— Всё выложили? — спросил охранник, когда я сложил все свои вещи в контейнер.
— Да.