Адвокат под гипнозом
Шрифт:
– Она вышла замуж за профессора Каменева? – спросила Лиза.
– Кто вам сказал? – удивился мужчина. – Боюсь, я ничего об этом не знаю. Она исчезла из офиса так внезапно, что у меня даже не было возможности спросить ее об этом. Правда, Фиалка что-то говорила насчет ее мужа, старого и известного, но я не сопоставил факты. Да и какая разница? Хотя…
Он задумался, поворачивая в пальцах стакан с остатками колы.
– Угораздило же старого черта связаться с ней, – усмехнулся он. – То-то на последнем сеансе он говорил что-то про беса в ребро и обещал все исправить. Профессор клял не то магию,
– Ну а как же Кристина, его дочь? – спросила Лиза.
– А что Кристина? Я узнал ее позже. Милая девочка, и мне ее искренне жаль. То, что вы рассказали, ужасно. Она выглядела такой бледной и отчаянной в последний раз. Сорвала маску, чем напомнила своего несчастного отца. Конечно, она храбрилась, говорила что-то про решимость бороться с болезнью самостоятельно. Но, видимо, ей это плохо удалось. Наш последний разговор подтвердил все мои дурные предчувствия. Кристина вела себя так, словно ей трудно было воспринимать что-то на слух. Она бесконечно переспрашивала меня, задавала вопросы невпопад, а потом и вообще бросила трубку.
– Скажите, а вы сможете, если вас попросят, опознать бывшего администратора, эту девушку Нику? – задала вопрос Дубровская.
– Разумеется, такую женщину трудно забыть, – сказал он. – А что, вы подозреваете ее в каком-то сговоре с доктором Левицким?
– Сейчас трудно сказать, – уклончиво ответила Лиза. – Отмечу только, что их близкое сотрудничество мне не нравится…
Глава 20
Ника встретила Дубровскую в привычной для нее манере.
– Что-то вы зачастили ко мне, госпожа адвокат? Чувствует мое сердце, готовите очередную пакость. Ну да ладно, проходите в залу. Хотите для начала небольшой тест?
Елизавета пожала плечами:
– Ничего не имею против маленького развлечения перед серьезным разговором.
Профессорская вдова довольно потерла руки.
– Вообразите меня менеджером по персоналу, проводящим психологический тест. Вы, разумеется, юрист, надеющийся получить работу в крупной фирме. Я даю вам картинку, на которой изображены три человека, плывущие по морю среди акул. В руках одного из них ничего нет. Он не боится акул. У второго – огромный нож. Он в случае нападения заставит дорого заплатить за свою жизнь. Третий взял с собой подводную пушку, типа базуки. С кем из них вы себя ассоциируете?
– Тут все очевидно. Конечно, с третьим, – заметила Елизавета.
– Вы нам не подходите! – довольно произнесла Ника. – Нам нужны сотрудники, ассоциирующие себя с акулами. Здорово, верно?
– Восхитительно! – кивнула головой Дубровская. – Это все, что вы почерпнули из вашей работы в кабинете психоанализа?
Ника смотрела на нее вопросительно. На ее щеках вспыхнули алые пятна, но она быстро взяла себя в
– Что за чушь? Это ваша очередная попытка притянуть меня к тому делу, которое расследуется сейчас в отношении Кристины?
– Вы ведь работали в кабинете Левицкого, верно? Так зачем же разыгрывали спектакль в процессе, где решался вопрос о наследстве? Вам с доктором Левицким удалось притвориться незнакомыми людьми. Признаться, я этому поверила.
– Не понимаю, о чем вы говорите!
– Прекрасно понимаете! Можете, конечно, упираться. Ваше право. Но пациенты доктора легко опознают вас. Слишком уж у вас приметная внешность, госпожа Каменева.
– Что вы от меня хотите? – спросила Ника, жестко блеснув глазами. – Для чего вы пришли?
– Ищу сотрудничества, – пожала плечами адвокат. – Вы делитесь со мной вашим планом по устранению падчерицы, я же думаю, как помочь вам выпутаться из этой истории. Могу даже посоветовать вам хорошего защитника. Идет?
– Зря стараетесь, адвокат! – хищно ухмыльнулась вдова. – Мне смешно, что за торг вы здесь ведете. В деле Кристины полная ясность. Она принимала наркотики, и я под присягой подтвержу, что не имею к этому никакого отношения. Что касается моей работы у доктора Левицкого, не вижу в этом ничего предосудительного. Я хорошо выполняла свои обязанности. Думаю, что у него ко мне претензий нет.
– Что вы! Он каждый день вспоминает вас добрым словом.
– Вот видите. Мне, студентке психологического факультета, нужна была практика, и пусть найдется судья, который обвинит меня в этом!
– Но что вы сделали с профессором, Ника-Вероника? Как оказалось, что ваша падчерица кинулась под колеса? Наследство? Все дело в нем, верно? Но вы не добились своего. Кристина приходит в себя, и я уверена, мы отобьем обвинение в хранении наркотиков. Отгадайте, кто тогда сядет на скамью подсудимых?
Вероника молчала.
– У меня есть догадка, – продолжила адвокат. – Доктор Левицкий здесь вообще ни при чем. Он выписал бедной девушке витамины, а плохая мачеха заменила безобидное средство сильнодействующим веществом. Вы живете вместе, значит, вам провернуть такую операцию – просто раз плюнуть! Как вам идейка?
– Это еще нужно доказать, – произнесла Ника, злобно поджав губы. – Удастся ли это вам, адвокат? Бьюсь об заклад, победы вам не видать как своих ушей…
Следователь Коротков придерживался того же мнения.
– Слишком уж фантастично звучит. На вашем месте я подобрал бы какую-нибудь другую линию защиты.
Дубровская была возмущена:
– Да, но у меня есть по крайней мере два свидетеля, которые знают, что доктор Левицкий выписал Кристине специальное средство, после которого она стала чувствовать себя хуже.
– А ваши свидетели могут пояснить, зачем это было надо самому доктору? Самое слабое место ваших рассуждений – мотив. Вернее, его отсутствие. Я не вижу связи между психотерапевтом и вашей бедной наркоманкой. Зачем ему нужно было ее травить? Что лежало в основе: любовь, ненависть, корысть, месть? Может, ваша девица ждала от него ребенка, а он был против? Может, они не могли поделить наследство? Может, у нее был компромат на него? Может, он ставил на ней опыты, испытывая психотропное средство?