Адвокат СЕКСа
Шрифт:
– Дети у нас ещё будут! – ответила ей Кэт, как отрезала, и, не удержавшись, заметила:
– А размер имеет значение!
– Большой – это хорошо! – пискнула из толпы какая-то девчушка, и тут же спряталась за спинами столпившихся вокруг батута жителей пятиэтажного дома на одной из тихих улочек Лос-Анджелеса, у которых сегодня случилось целое приключение.
– Не то слово, здорово! – обрадовалась неожиданной поддержке Кэт Купер и с гордостью добавила: Больше не бывает! Я называю его супер-пенис! – немного приврала женщина.
Желая отстоять честь мужа, которого неожиданно для себя
– Вы серьёзно? – дама в розовой кофточке часто-часто задышала так, что её пышная грудь стала вздыматься, отчего две верхние пуговицы на её кофточке расстегнулись, выставив на всеобщее обозрение два высоких аппетитных холмика. – Как это интересно!
– Что – интересно? – не поняла Кэт, и с подозрением уставилась на даму, проживавшую в соседнем подъезде, которую она часто встречала во дворе с маленькой собачкой на руках. Сегодня собачки не было, но Кэт всё равно женщину узнала.
– Всё, что вы рассказали, – неопределённо ответила дама в розовой кофточке и застегнула пуговицы, тем более, что все мужчины в собравшейся у подъезда толпе дружно уставились на её грудь, и даже Бенджамин Брукс сумел перевернуться в воздухе на спину и приподнять свою голову, потому что у него был не очень хороший обзор, когда адвокат падал на батут.
– Это мой муж! – внезапно забеспокоилась Кэт и, подумав, добавила:
– И всё, что у него есть, тоже моё!
– Да-да, конечно! – улыбнулась дама и опять с головы до ног внимательно оглядела Фила. В свою очередь, собравшиеся вновь переключили своё внимание на мистера Купера, ведь грудь хорошенькой женщины для них была больше недоступна.
Низкий, широкий лоб бывшего боксёра покрылся тотчас мелкими каплями пота. Такого унижения Купер никогда в жизни не испытывал. В боксе ему всё было понятно: либо он бил соперника, либо – соперник бил, что случалось крайне редко, его. А что ему делать в этой ситуации, было абсолютно неясно? Взбешённый до крайности, он, наконец, изловчился и ухватил подпрыгивавшего на батуте жеребца Бенни за загривок. Тот зарычал от злости и попытался укусить Фила за руку. Но бывший боксёр двинул ему в челюсть кулаком. Толпа возбуждённо ахнула. Похоже, любопытное представление ещё не закончилось. Бен Брукс вылетел с батута, упал лицом в траву и не шевелился. Хорошо ещё, кулак не сильно задел челюсть, потому что боксёр не рассчитал расстояние до подпрыгивавшего противника. Но всё равно Бенджамину было больно и, конечно, обидно. Поэтому адвокат лежал в траве.
Тогда мистер Купер грубо схватил его за плечо и потряс. Бенджамин, которому сейчас больше всего на свете хотелось, чтобы его приняли за мёртвого и не трогали, нехотя открыл глаза. Он прекрасно понимал, что теперь очередь дошла до него, однако тягаться с бывшим боксёром он не мог, ведь жеребец Бенни умел абсолютно трезво смотреть на вещи. И вдруг раздался возмущённый голос. Ушам бедолаги Брукса показалось, будто на грешную землю с небес спустился ангел, чтоб заступиться за человека, вся вина которого заключалась лишь в том, что он очень любил женщин. В образе этого ангела выступила его недавняя знакомая Опра Адамс. Миссис Адамс решительно подошла
– Не ожидала я, однако, от вас такого, мистер Купер! С виду – скромный и воспитанный человек, а на самом деле – безжалостный зверь!
– Почему? – немного заикаясь от неожиданности, сумел из себя выдавить Фил, у которого с его соседкой до сих пор были нормальные отношения.
– А на каком основании вы подняли руку на моего адвоката? – гневно сверкая глазами, сказала ему Опра, которая с некоторым запозданием обнаружила отсутствие в доме Бена и, увидев с балкона, что тот подпрыгивает на её батуте, вышла на улицу.
– О ком вы говорите, миссис Адамс? – искренне изумился Фил.
– О невиновном человеке, которого вы хотели избить, – язвительно ответила Опра. – И не вздумайте отпираться, мистер Купер! Вокруг – куча свидетелей.
– Я не знаю, где вы видите адвоката, миссис Адамс? – с достоинством ответил ей Фил. – А что касается меня, я собирался побить одного наглеца, который каким-то образом проник давеча на мой балкон, а потом я вдруг обнаружил его на вашем балконе. По-моему, это не адвокат, а человек-паук! Или, – подумав, добавил боксёр, – он каскадёр. Я не знаю?
Толпа возбуждённо загудела, обсуждая неожиданный поворот дела. Из толпы выскочил вдруг мальчишка лет десяти со словами:
– Где тут человек-паук? Пусть он меня научит передвигаться по стенам! Тогда ни один вор не посмеет в наш дом забраться.
Собравшиеся так развеселились, что начали дружно смеяться, толкая друг друга локтями. Однако какая-то женщина, возможно, его мамаша, отвесила бойкому мальчишке лёгкий подзатыльник со словами:
– Мал ещё по чужим жёнам бегать! Иди домой!
Зато миссис Янг, стоя на своём балконе, крикнула Филу:
– Мистер Купер, если состоится суд, я выступлю в вашу защиту!
– Какая любопытная история! – с восхищением воскликнула дама в розовой кофточке и с лёгкой усмешкой посмотрела на Кэт Купер.
А вот миссис Адамс быстро нашлась с ответом.
– Поверьте, мистер Купер, вы сейчас имеете дело с настоящим адвокатом, – высокомерно вскинув правую бровь, заявила она бывшему боксёру, после чего снизошла до объяснения:
– Всё дело в том, что, вернувшись из Сакраменто, где, как вам известно, я работаю, домой, я обнаружила, что на моём балконе кто-то пытался вскрыть дверь. А мой бедный муж как раз попал в больницу и, естественно, мне некому было помочь разобраться в этом вопросе.
Жители дома при этих словах зашумели ещё сильнее. Кто б мог подумать, что на их улице, где все люди знают друг друга в лицо, возможны такие вещи? Понятно, что центр города отсюда находится в двух шагах, но всё же. А женщины ещё не удержались от сочувствия в адрес Опры Адамс, которой приходится разрываться между работой и заболевшим мужем. Дождавшись, пока гул стихнет, миссис Адамс продолжила:
– Я позвонила своей подруге, и она посоветовала мне обратиться к серьёзному адвокату, чтоб выяснить, насколько то, что произошло, опасно, ведь пять дней в неделю я отсутствую дома, а теперь ещё заболел мой муж, – догадливая Опра вновь обратилась к её невольной аудитории за сочувствием.