Адвокат вольного города 12
Шрифт:
— А Вы сильно дальше адреса ответчика не читали, Ваша честь?
— Так, пробежался по диагонали. Ерунды накидали. Да и что это за предмет иска — запретить деятельность? Такое есть в уголовном праве, запрет осуществления деятельности, нарушающей закон. А в гражданском кодексе я такого не помню.
— Один из способов защиты права, статья двенадцать, — вздохнул я, — пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения.
— Попахивает теорией, рассуждениями умников из институтов.
— Ну это да, теоретический способ, который должен быть воплощён в чем-то более конкретном. Евгений Михайлович, а как бы мне попросить Вас оставить этот цирк в силе?
— В смысле? Зачем тебе такое, Аркадий? Ты ответчик или за истца работаешь? Я что-то запутался. Или это самострел?
— Нет, не самострел. У меня другая мотивация. Мне хочется с этими…
— Клоунами?
— Да, с ними… Поговорить хочу. А тут удобно, сами приедут.
— Допустим. Но так я буду время тратить, силы? Ну что ты от меня хочешь, от бедного судьи…
— Как насчёт небольшого ассигнования?
— Аркадий, ты охамел? Ты мне взятку предлагаешь? Бывшему полицейскому при текущем начальнике полиции города?
— Я могу выйти, — Андрей Савельевич с готовностью привстал.
— Сиди, куда ты пойдёшь?
— Так что мне делать? Евгений Михайлович? Мне надо, чтобы судебное состоялось. Ну там такая ситуация в целом, запутанная.
— Расскажешь. Я и говорю, бедный судья… Как воспитанный пёс, с чужих рук не есть. А если его приятель, Андрей Савельевич, который забыл про мой юбилей…
— Михалыч, ну я уже сто раз извинился!
— Цыц! Так вот. На улице Маркшейдерской есть оружейный магазин. А там ружьишко одно, белое такое, цевьё под слоновую кость стилизовано. Так вот. Если Савельич принесёт сегодня это ружьё супруге моей, домой ко мне. Вот тогда оно — подарок от дорогого друга.
— Я согласен, — стараясь не говорить лишних слов, ответил судье.
— Хорошо… это хорошо. Только мне надо в повестке расписаться. А то куда нам повестку слать в Ваш Николай? Не факт, что и адрес верно указан.
— В городе патронный завод все знают. А вот почтовой службы у нас нет. Так сказать, всё в стадии формирования.
— Ну вот видишь. Так что надо расписаться в извещении.
— Я готов.
— Нина! — крикнул он в направлении двери. — Нина, ты где?
— Евгений Михайлович, она в магазин пошла.
— Вот холера! Сашка, тогда ты. Брось всё и принеси мне бланк извещения, тут человеку расписаться надо.
…
— Слово концессия непонятное, — с виноватым видом пробормотал Митяй.
Митяй был невысокого роста, худым, но крайне широкоплечим мужичком, который носит странную плоскую шапку с пером, словно пытался подражать Робину Гуду.
Но всё это не имело большого значения, ибо Митяй был руководителем
Я в очередной раз порадовался тому, что заполучил такого бесценного специалиста по криминальному миру Бийска, наводящему одним своим видом ужас на достаточно трудных в общении рабочих и торговцев.
За счёт его зверского вида приказы Филиппа выполнялись, сроки сокращались, а лихой народ вёл себя тихо. Пока что Бульдог заменял собой всю городскую полицию.
И Митяя мне пригласил, ещё и оставил говорить один на один.
Мы сидели на большом бревне, приспособленном под лавку, в районе дворца Юбы, с видом на аэропорт.
— Концессия — это выполнении функций… Короче, Митяй, Вы и Ваша команда берёте в управление аэропорт.
— А кто сейчас им рулит?
— Семья дяди Вани, но они готовы снять с себя это всё, причём мне им придётся заплатить за все постройки, сооружения, инженерию и так далее. Практически весь аэропорт создан руками Ивана Ивановича.
— Ну, довольно много чего придётся добавить. Но это я так, если договоримся. Сколько Вы хотите, Аркадий Ефимович?
— Считаешь себестоимость по утверждённой смете.
— Это что-то новое.
— Ну Митяй, ты получаешь от аэропорта доход. Торговля ГСМ, техническое обслуживание, сбор за посадку, причём маленький.
— Ещё и работа столовой и лавки, склады.
— Да. И это имеет себестоимость, расходы эксплуатационного характера.
— Посчитали. И?
— От прибыли отминусовали себестоимость и посчитали чистую прибыль. Прости, Митяй, я тебя, по сути, основам экономики учу.
— Не, я это всё и так знаю, только не так по-умному.
— Ну, тогда получаем чистую прибыль, и она идёт пополам, половина тебе и половина мне. Честно?
— Аэродром Ваш… А налоги?
— У меня нет налогов. В этом и есть смысл, у моего города есть имущество, я получу прибыль от него, от бизнесов государственных, это позволит мне вообще не вводить налоги. Так что, получится у нас сработаться?
— Ну, начнём с того, Ваша светлость, что я не вижу тут толпы страждущих авиаторов.
— Это, Митяй, часть проблемы. Даже главная её часть.
— Эбаут.
— Что?
— Ну слово такое. Я пытался английский учить. Получается не очень. Пока только одно слово выучил. Эбаут. Оно такое… Всё объясняет.
— Гм. А можно по-русски?
— Что, Ваша светлость тоже не очень в языках? В общем, я понимаю, чего они Вас сторонятся.
— Война?
— Она, родимая. То есть, наоборот, не родная, не родимая, — стушевался Митяй.
— Боятся, что их собьют? Ты видел мои стены? У меня под стенами орда могла стоять и всё равно не проникла бы.