Адвокат вольного города 5
Шрифт:
В этом месте незнакомый мужичок, который слушал и даже делал пометки, заметно заёрзал и это не укрылось ни от моего противника, ни от меня.
— Однако это, как и размер моего гонорара, к делу не относится, — закончил я и приосанился, намекая, что гонорар там достойный.
— Ну, это пока Вы не заявили судебные расходы, — усмехнулся судья. — Впрочем, не будем предвосхищать. Ответчик, у Вас всё с вопросами?
— Нет, Ваша честь. Я прошу истца представить документы.
— Это не вопрос. Но мы подумаем. А какая Вам разница, есть у нас оригиналы или нет?
— Мы сможем
— Ну, флаг в руки, — задрал нос я, делая вид, что документы настоящие и сомнений в их подлинности быть не может.
— Если всё с вопросами, то ответчик, Ваше слово. Представитель истца, присаживайтесь.
Теперь настал, как ему самому кажется, звёздный час Рубинштейна.
Нет, тут надо отдать должное, он был крепкий спец, не поддался на мой троллинг, не вышел из себя и упрямо гнул свою линию. Речь цветастая, убедительная, голос чёткий и громкий. Конечно, основная позиция в том, что никакого договора нет, поставки не было и так далее. И всё же свою позицию он задвинул достаточно скомкано, раз за разом повторяя все одни и те же аргументы, хотя, конечно, в целом он был прав, это же туфта в основе своей.
Но это ещё нужно доказать.
— Вопросы к ответчику, — судья, как стрелок переводящий прицел, сместил фокус внимания на меня.
— Да, — я встал, — То есть, Вы не признаете факта существования договора и договорной документации?
— Да. Нет. Не признаем. Их не было, молодой человек, — с лёгкой усмешкой ответил он.
— Вы прямо-таки проверили это по своей бухгалтерии?
— Тут сложности, — замялся он. — Наша бухгалтерия, как и бухгалтер, они переместились…
— То есть, документация у фирмы «Грюнк», как таковая, неизвестно где и подтвердить мой договор Вы не можете? А документация исчезла?
— Вы неверно задаёте вопрос. И вообще, я не утверждаю, что что-то там исчезло, это Ваши домыслы, — Рубинштейн не залез в мою ловушку. Заявить, что у тебя пропала бухгалтерия и все документы было бы крайне глупо.
— Но Вы обещаете проверить и проработать этот вопрос, коллега? — елейно спросил я.
— Мы вообще тщательно работаем. Давайте так. Вы проработайте представление оригиналов, а я изучу вопрос нашей документации.
— Ну вот мы и наметили вопросы на следующее судебное, — стал подводить итоги судья, — Итак, коллеги, Вы там подумайте, подготовьтесь по документам, если такой сыр-бор, был договор, не был. Это, знаете ли, важно. Есть ходатайства к следующему судебному? Может быть, стоит кого-то или что-то запросить, изучить, истребовать?
— Да, у нас ходатайство, — поднял руку, как школьник на уроке. — Я прошу вызвать в суд в качестве свидетеля директора фирмы «Грюнк».
— По поводу? — спросил судья. — Напоминаю, что свидетель — это лицо, располагающее сведениями о фактических обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения дела. И хотя практика по вызову директоров, действительно, есть, какие обстоятельства ему могут быть известны?
— А такие, пусть подтвердит, при каких обстоятельствах заключался и исполнялся договор.
— Не было никакого договора, это полнейшая профанация! — возмутился Рубинштейн.
— Тогда пусть так и скажет. Только это неправда,
Говоря это, я понимал, что директор, как человек не подставной, а настоящий и весьма опасный и хитрый член банды, участвовал в недавнем боевом нападении на меня. Он благополучно сдался и сейчас находится где-то в недрах казематов секретной службы за пределами республики. То есть, в суд он не придёт при всём желании. И вообще, говорят, что офис «Грюнк» закрыт и пуст. И не будь Рубинштейн таким матёрым юристом, это бы его здорово испугало.
Однако его проблемы с клиентом он предпочитал никому не показывать.
— Мнение по ходатайству? — настойчиво спросил судья.
— А он может… и не помнит про конкретно эту поставку, этот договор, — закатил глаза Рубинштейн.
— Про поставку на миллион? Пусть так и скажет, чего Вы боитесь, коллега? Правды? — глумился над оппонентом я.
— Мнение по ходатайству, — перебил нашу пустую дискуссию судья. — Ответчик, Ваше слово?
— Возражаем.
— Возражаете… Значит, мы как поступим. Ходатайство принимается к работе, к рассмотрению. Вы, ответчик, подумайте и посоветуйтесь с директором, истец, напишите своё ходатайство в письменном виде. И мы его рассмотрим в судебном. Есть ещё ходатайства?
— Мы хотим привлечь банк к участию в деле!
— В связи с чем? — опешил судья.
— Ну, истец утверждает, что были оплаты, авансирования. А нам кажется, что оплат не было.
— Кажется? — скептически спросил Родионов.
У них тут не было выражения про «креститься нужно», а если бы было, он бы обязательно его выдал.
— Банк в таких случаях не участник правоотношений, а исполняющий орган, — поумничал я. Хотя мне было и всё равно, банку на наше дело было бы наплевать, мы оба от него ничего не хотели.
— Мы подумаем над ходатайством, — хмуро стоял на своём Рубинштейн.
— Прошу Вас подумать в письменном виде, коллега, — вздохнул судья. — Итак, позиции начинают прорисовываться, общее мнение Ваших сторон понятно. Не буду скрывать, дело большое, точнее сказать, большая сумма исковых требований. Спешить мы не будем, рассмотрим со всем тщанием. А сейчас определимся с датой судебного заседания.
…
Когда мы выходили из здания суда, я попрощался с Рубинштейном за руку.
— Я полностью отклоню иск, коллега. Только полный отказ. Вы лучше отзовите его, так клиенту и передайте, — молодцевато выдал мне оппонент.
— Коллега, я же получаю за судебные. Поймите и меня, даже за проигрышное дело мне платят, — безобидно ответил я.
— Ну, это я как раз понять могу, — смягчился он. — Тогда просите предоплаты, потому что дело лёгким не будет!
И он ушёл. А вот тот непонятный хмырь, что присутствовал на заседании, нет, не ушёл.
Когда все отвернулись я, сцапал его и активировал Шило, чтобы мы оказались на Изнанке.
…
Мы стояли на холме, поросшем шелковистыми травами. Похоже на степи, в которые попадаешь из китайского квартала.