Адвокат вольного города 7
Шрифт:
— А если нет? Не окажется дисциплинированным? Это же беглый каторжник, а не мальчик из сельского хора?
— А шут его знает. Так тебя не взял?
— Не…., — протянул я. — У него шофёр в третьем поколении, на кой ему сомнительный парнишка, которого он не знает?
— Это хорошо. Хорошо, что не взял. Не обижайся, босс, — Тайлер с шипением открыл бутылку пива, — Но глубокое внедрение это сложно, это не про тебя.
— Откуда пиво?
— Кухарушка моя угостила, только что. Это из запасов того самого водителя, прислуге тоже ведь
От тряски пиво сильно вспенилось и пошло носом, но Тайлер не смутился и втянул пену обратно в нос, чем безмерно меня удивил. А ещё это было капельку мерзко.
…
Когда вернулись, я первым делом достал из тайника Шило. Нож будто сам попросился в руки, как котёнок, чтобы его погладили и подержали.
У нас с Тайлером и Джо в хозяйстве, кстати, в последнее время завёлся кот. Обычно зверей заводят, а этот сам приходил со стороны кладбища. Кот был нахальный и любил забираться повыше, глядя на наши людские дела со снисхождением. Джо даже изредка его гладил, а также и кормил специально сваренной для него кашей.
Мой артефактный клинок Шило, из-за которого, кстати, начались некоторые мои неприятности, каши не требовал, зато посредством своей коммуникации послал мне нечто вроде мысленного сообщения:
« Шесть поглощённых осколков душ и я перейду на новый уровень…»
Что это ещё на эволюционный рост? Ладно, я и правда давно не охотился.
— Тайлер, а как ты относишься к охоте? А ты, Джо?
— Мне зверей жалко, всё же дети природы.
— А если на Изнанке?
— Всё одно жалко. Но если на охоте можно пить, тогда ладно. Только у меня нет ни снаряжения, ни ружьишка.
— Джо? Ты как?
— Если босс пойдёт, то и мне придётся, — многозначительно ответил китаец.
— Тогда… Заказ по доставке мы выполнили, голову надо проветрить. Айда на простую Пасюковскую Изнанку.
— Чью? — не понял Тайлер. — Это не Матвей ли Ильич, бывший грабитель и контрабандист остепенился и занялся законным бизнесом?
— Наверное, он. В Вольном городе каждый честный человек, если поскрести, матёрый каторжанин. Кроме меня, конечно. Я невинная пушистая овечка в зубастом волчьем стане.
Тайлер в ответ на мои кристально честные слова довольно-таки гнусно усмехнулся, но многозначительно промолчал.
…
За руль всё-таки пришлось посадить Джо. Водил он пока что неуверенно, зато был единственным трезвым.
Через час мы уже бродили по Пасюковской Изнанке, которая прельщала меня тем, что в ней всегда отиралось довольно много охотников, так что всех опасных и редких монстров уже перебили, осталась безобидная мелюзга, вроде плавучих тараканов размером с крупную тарелку, которые нападали из кустов небольшой стаей, но были неповоротливы, а их хитиновую броню легко пробивала дробь.
Я добивал подранков своим клинком, собственно,
Из своего ружья (а его пришлось взять в аренду на входе на Изнанку) он ни разу не выстрелил.
В какой-то момент Шило словно сыто потяжелело и передало мне сообщение, нечто вроде «достаточно».
По инерции пробив ещё несколько панцирей нахальных монстров, я распинал оставшихся пинками охотничьих сапог.
Тайлер не побрезговал вскрывать мелких монстров и доставать мелкие и малоценные макры, которые, впрочем, тут водились в изобилии.
Когда мы вернулись с Изнанки, то не поехали в дом с ёлкой, а застряли в корчме в пригороде, где за обе щёки уплетали кашу с бараниной, салат из огурцов, тушёные овощи и искусно нарезанную сёмгу.
Посещение корчмы встало дороже чем, собственно, охота, но за последние дни мне никак не удавалось толком поесть, а это был прямо-таки праздник живота. А ещё после охоты и ужина я, наконец, протрезвел.
Шило пока что не реагировал на мои касания, так что я оставил его в покое. И, плотно поев, расплатившись за ужин, покатились домой. В этот раз за рулём сидел я и постоянно присматривался магическим чутьём, но ничего подозрительного не заметил.
Дома мы разбрелись по комнатам, усталые, но сытые и довольные, где сразу же увалились спать.
Спать в сельской местности это, между прочим, тот ещё рок-н-ролл.
С пяти утра мерзко голосит какой-нибудь особо нетерпеливый петух, один пернатый заводит своё песнь, подхватывают остальные и они голосят с неустановленной наукой периодичностью до самого заката.
Всю ночь лают дворовые собаки. Одна начинает, её вторит другая, подхватывают все остальные и потом уже не понятно, кто кому отвечает, голосят во всю глотку минут двадцать.
Среди ночи иной раз слышны крики местных: «ты меня уважаешь?» или «я те ща втащу».
Или слышно, как жены орут на своих благоверных, но это, наверное, продолжение предыдущих мероприятий.
Звуки слышны хорошо, отчётливо, с открытым окном спать нельзя, хрен поспишь, а ведь летом ещё и кусачие насекомые.
Короче, если кто-то скажет, что в селе покой и тишина, бейте его оглоблей или ещё чем тяжёлым. Там может быть уютно и тихо в какой-то момент, но для полноценного сна этого явно недостаточно.
Мне как городскому человеку равномерный фоновый шум города много привычнее.
Однако, не успел я уснуть на своём сыром жёстком матрасе, как зазвонил мобилет.
— Есть новости по Василию, — без словесных прелюдий, кратко, утвердительно и чётко выдал мне Танлу-Же из трубки.
— Да?! — я проснулся мгновенно и сел на кровати. — Живой? И Нианзу?