Адюльтер
Шрифт:
Да нет же, разумеется, существует: есть игрушки, продающиеся в секс-шопах, есть клубы свингеров, можно устроить «любовь втроем», можно отважиться на рискованные вечеринки у друзей, не признающих ханжеские условности.
Но для меня все это чересчур рискованно. Мы не можем предугадать последствий, а потому не лучше ли все оставить как есть?
И так проходят дни за днями. Из разговоров с друзьями узнаем, что одновременный оргазм – когда оба возбуждаются вместе, лаская друг друга и стеная в унисон – не более чем миф. Как я могу
Но чаще всего так не бывает. Причащение должно быть «совершенным». Или никаким.
И поосторожнее со стонами – чтобы не разбудить детей.
Ах, как хорошо, что уже все, я так устал(а), сам(а) не знаю, как смог(ла). А все ты! Спокойной ночи.
Так продолжается до тех пор, пока супруги не уразумеют наконец, что пора как-то разбить эту рутину. Но вместо того, чтобы пойти в клуб свингеров, в секс-шоп, где столько всяких приспособлений – не сразу сообразишь, для чего и как ими пользоваться, – в гости к сумасбродным друзьям, неустанно ищущим что-то новенькое, мы решаем… провести время без детей.
Планируем романтическое путешествие. Без малейших неожиданностей. Такое, где все будет спланировано и организовано.
И еще считаем, что это прекрасная идея.
* * *
Создала фальшивый адрес электронной почты. Итак, у меня есть наркотик, должным образом опробованный (за пробой последовали клятвы никогда больше не делать этого, потому что ощущения были превосходные).
Знаю, как незаметно проникнуть в университет и оставить улику в столе Марианны. Осталось выяснить, какой ящик она не откроет – и это, пожалуй, самая рискованная часть моего плана. Но именно это посоветовал мне наркодилер, а мнение специалиста следует учитывать.
Помощи ни у кого из студентов попросить не могу, все придется делать самой. И мне теперь больше нечего делать, кроме как подпитывать «романтическую мечту» мужа да беспрестанно посылать Якобу смски с клятвами в любви и с надеждой на встречу.
Разговор с дилером натолкнул меня на счастливую мысль, и я немедленно стала проводить ее в жизнь – каждый день посылать признания в любви. Это может сработать двояко: во-первых, Якоб уверится, что чувства мои остались прежними и я нисколечко не обескуражена нашей встречей в Гольф-клубе. Во-вторых, расчет на то, что мадам Кёниг когда-нибудь все же поинтересуется, какие сообщения приходят на телефон ее мужа.
Захожу в Сеть, копирую то, что кажется мне разумным, нажимаю «отправить».
После выборов в Женеве ничего примечательного не происходит. Якоба не упоминают в прессе, и я понятия не имею, что с ним. Только одно будоражит общественное мнение в эти дни – надо или не надо отменить праздничную встречу Нового года?
Одни депутаты считают, что расходы слишком велики. Меня уполномочили выяснить поточней, какой смысл вкладывается в понятие «слишком». И я отправилась в префектуру и выяснила точную сумму – 115 тысяч франков. Ровно столько, сколько я и, например, коллега за соседним столом платим налогов.
Иначе говоря, на деньги, которые платят в виде налогов двое граждан, получающих приличное,
А радость может подождать. Главное – сохранить видимость. А еще главнее – сделать так, чтобы никто не догадался, до чего же мы богаты.
* * *
Завтра мне рано вставать. От того, что Якоб игнорирует мои послания, я в конце концов невольно потянулась к мужу, стала чувствовать прежнюю близость. Тем не менее собираюсь осуществить задуманную месть.
Мне уже совершенно не хочется доводить начатое до конца, но я терпеть не могу бросать дело на полдороге. Жить – это значит принимать решения и быть готовым к их последствиям. Я давно не делала этого и, может быть, по этой самой причине сейчас, на рассвете, лежу без сна и смотрю в потолок.
Продолжать слать любовные послания человеку, который тебя отверг, – это зряшная трата времени и денег. И его счастье больше меня не занимает. На самом деле я хочу, чтобы он был несчастен, потому что я готова была отдать ему самое лучшее, что есть у меня, а он в ответ посоветовал обратиться к семейному психологу.
И потому я должна засадить эту ведьму за решетку, пусть даже мне придется сотни лет гореть за это в аду.
Должна? С чего я взяла, что должна? Я просто устала, очень устала и не могу уснуть.
«Замужние женщины сильнее страдают от депрессии, чем незамужние», сказано в статье, опубликованной сегодня в газете.
Читать не стала. Но какой же странный этот год – был и есть.
* * *
Моя жизнь была более чем благополучна, все шло в точности так, как мне мечталось когда-то в ранней юности, я была счастлива… и вот внезапно что-то случилось.
Это похоже на компьютерный вирус. Занесешь – и начинается медленное, но неуклонное разрушение. Программы виснут. И требуют больше памяти. Какие-то файлы – тексты, фотографии – исчезают бесследно.
Мы ищем причину и не находим ее. Спрашиваем у друзей, которые разбираются в этой премудрости лучше нашего, но и они не могут понять, в чем дело. А компьютер тормозит и, что называется, глючит, постепенно пустеет – и вот он уже не ваш. Им владеет теперь неопределимый вирус. Конечно, всегда можно сменить компьютер, но как быть с его содержимым – с тем, что хранится внутри и что мы столько лет старались держать в порядке? Неужто все пропадет?
Это несправедливо.
Происходящие события ни в малейшей степени не зависят от моей воли. Слепая, нелепая страсть к человеку, который, наверно, досадует сейчас на мою назойливость. Брак с человеком, который кажется мне близким, но никогда не показывает мне свои слабости и уязвимые места. Желание уничтожить человека, которого видела лишь однажды, причем – уничтожить под тем предлогом, что это покончит с призраками, обуревающими мою душу.