Адъютант генерала Май-Маевского
Шрифт:
Я стал расхваливать достоинства города.
— Хорошо, решено. Еду в Севастополь, — сказал Май- Маевский.
— Ваше превосходительство, я не желаю служить у Врангеля. Нельзя ли мне остаться при вас? Я думаю, Деникин не будет возражать. Одним офицером в армии больше или меньше — значения не имеет.
— Хорошо, я спрошу Деникина.
Прибыв в Таганрог, Май-Маевский поехал со мной в штаб- квартиру главнокомандующего. Улица, где жил Деникин, охранялась патрулями.
Приемная Деникина была обставлена мягкой мебелью. На стенах висели картины знаменитых художников и оперативная карта грандиозных размеров.
Деникин
— Владимир Зенонович, мне неприятно было отзывать вас. Я долго не решался ... У меня была мысль подчинить вам Врангеля. Но вы поймете меня; я это сделал в интересах общего дела. Вам необходимо немного отдохнуть, а тогда снова приметесь за работу, — оправдывался Деникин,
— Антон Иванович, разрешите мне выехать в Севастополь, где я и буду жить. А также, если возможно, прикомандируйте ко мне временно моего адъютанта и двух ординарцев.
—- Пожалуйста, пожалуйста, с полным окладом содержания. А теперь пойдемте, посмотрим фронт.
Генералы углубились в карту.
— Владимир Зенонович, что вы думаете об общем положении фронта?
— Положение тяжелое. Единственный, по-моему, выход — сосредоточить распыленные части на Кубань и Крым...
— Что вы, Владимир Зенонович?! Отдать без боя занятую территорию?! Нет, я с этим не согласен.
— Другого исхода нет, — настаивал Май-Маевский:— от больших армий остались небольшие группы, разбросанные на большой территории. Надо предположить, что противнику с превосходными силами не трудно будет ликвидировать эти группы, отрезав их от баз и связи. Вы же сами говорите, что от многих частей не имеете сведений, где они сосредоточились. Возможно, они окружены, и участь их решена. Нужно еще учесть: армия состоит из крестьян и пленных, и у нас не столько потерь, сколько дезертиров.
Генерал особенно подчеркнул последние слова.
— Нет, Владимир Зенонович, вы не правы. К Кубани мы всегда можем отойти. Я постараюсь задержать наступление красных и перейти в контр-наступление.
— Антон Иванович, а как положение Колчака?
— Он отступает быстрее нас. У него большой недостаток командного состава: унтер-офицеры командовали полками. Колчак просил у меня офицеров; как хорошо, что я не послал их.
Весь обед Деникин посвятил рассказам о своей счастливой семейной жизни. Май-Маевский, видимо, с трудом сохранял спокойное настроение. В тот же день мы выехали в Севастополь.
Комендант Севастопольской крепости, генерал Субботин предложил Май-Маевскому особняк, но генерал пожелал остаться в своем вагоне у станции. А через некоторое время мы переехали в гостиницу «Кист».
Жизнь Май-Маевского протекала спокойно; он посещал адмирала Нюнюкова, генерала Субботина; попрежнему много пил и увлекался Диккенсом.
По вызову Анны Петровны Май-Маевский уезжал на два дня в Ялту. Жмудские эвакуировались за границу, и Анна Петровна умоляла генерала ехать с ними; Май-Маевский тяжело вздыхал, но категорически отказался. Он трогательно распрощался с Анной Петровной и вернулся в Севастополь.
ПРОВАЛ ПОДПОЛЬНОГО КОМИТЕТА
Еще до приезда Май-Маевского в Севастополь брату удалось организовать подпольный комитет. В его состав входили: 1) Владимир—председатель и заведывающий военной секцией, 2) А. Бунаков — помощник председателя, 3) И. Севастьянов (бывш. поручик) — руководитель разведывательной
Работа комитета проводилась успешно. Печатались воззвания к войскам и населению. Шла усиленная подготовка к восстанию. В рабочем клубе на Базарной улице происходили заседания. Я на них не бывал: мое появление в таком месте могло вызвать разговоры и навести на след контр-разведку. Я осведомлялся о ходе работ от брата, который продолжал числиться ординарцем Май-Маевского и ежедневно заходил ко мне.
Власти относились к Май-Маевскому предупредительно.
А в особенности, когда в газете «Юг» от 4 декабря 1919 года № 107 было напечатано:
«Организация власти.
«Для объединения и урегулирования деятельности гражданской власти на всей территории вооруженных сил юга России предполагается утвердить впервые должность главноначальствующего по гражданской части всей территории.
«Права главноначальствующего по гражданской части будут приравнены к правам главнокомандующего всеми вооруженными силами юга России.
«На пост главноначальствующего по гражданской части, как передают, будет назначен один из командующих армиями вооруженных сил. Называют имя генерала Май- Маевского».
Генерал Субботин приказал начальнику своего штаба, ген. Лукьянову, давать Май-Маевскому совершенно секретные оперативные сводки. Я получал их под расписку, снимал с них копии и передавал брату. Эти сводки печатались комитетом и расклеивались по городу: в них сообщалось о переходе на сторону красных целых дивизий Колчака, о взятии его в плен и катастрофе на деникинском фронте. Врангель сосредоточил все обозы армий на станции Иловайской, а кавалерия красных нанесла удар на ст. Матвеев-Курган и забрала всю базу. В специальных добавлениях к сводкам комитет разъяснял всю бесцельность дальнейшей борьбы с красными.
На обеде у ген. Субботина я услышал такой разговор:
— Владимир Зенонович, интересная вещь: оперативные сводки принимает по радио капитан, участник «Ледяного похода», от него сводки поступают к нам. Кроме меня, начальника штаба и вас никто их не читает, а, между тем, они расклеиваются по городу. Повидимому, есть приемочная станция, перехватывающая их.
Май-Маевский, пораженный этим, ответил:
— Может быть! Лично я сводку по прочтении тотчас же жгу.
Наш комитет решил относиться к сводкам осторожнее, но работу с ними не прерывать. Чтобы отвлечь всякое подозрение и оградить от слежки частную квартиру брата (Батумская, 37), где иногда устраивались подпольные совещания, мы завлекли как-то Май-Маевского к брату на обед. Генерал пробыл там до позднего вечера.