Адъютанты удачи.
Шрифт:
– Конечно, – безмятежно отозвалась барышня Серова. – Потому что я не верю в чудеса. И в чудесные спасения – тоже. Но Эпине-Брокар был умен, мошенник понимал, что некоторые готовы заплатить за иллюзию не меньше, чем за правду. Поэтому он внушил маркизу иллюзию, а платить по счетам в некотором роде пришлось нам. И мы так и не нашли сокровища короны. – Девушка тяжело вздохнула.
К ним подошел Серж Новосильцев.
– Сколько людей пострадало, и все оказалось зря, – заметил Алексей, морщась. – Матвей, кучер Тимофей, Ксавье Марке,
– Кручинитесь по поводу Матвея? – язвительно осведомился Серж. – Одним воришкой больше, одним меньше – какая разница? В конце концов, он сам виноват.
– Вот как! – вырвалось у Полины.
– Должен вас предупредить, – продолжал Серж, вздернув подбородок, – вы ответите за то, что посмели самовольно отлучиться, не испросив на то соответствующего разрешения. Я немедленно доложу об этом петербургскому начальству, как только вернусь в Париж.
– Испугал… – обронил Алексей презрительно. И, не особенно сильно размахнувшись, влепил дипломату звонкую пощечину.
– Я так и знала, что однажды вы это сделаете. Должна признаться, вы меня не разочаровали, – чуть улыбнулась Полина.
И вслед за тем своей лилейной ручкой припечатала Новосильцева по другой щеке.
– Однако! – промолвил Видок, с интересом наблюдая сцену избиения дипломата и главного поверенного русского посла.
Серж позеленел и отшатнулся. В глазах его вспыхнули желтенькие искры.
– Вы… вы ответите за это! – прошипел он.
– Я всегда готов отвечать за свои поступки и поступки моих друзей, – ответил офицер, глядя ему прямо в глаза.
Серж с шумом втянул в себя воздух и, поспешно скрывшись в карете, захлопнул за собой дверцу.
– А вот и англичанин, – протянул Видок.
Монтегю шагал, пиная носком ботинка камешки. Старый сыщик загородил ему дорогу.
– Да, сударь? – поднял голову Монтегю.
– Это ты убил Ксавье?
– И что с того? – хладнокровно осведомился английский дипломат.
– Да ничего, – рассудительно отозвался Видок. – Просто теперь мне придется тебя убить. Такой уж я человек.
Англичанин немного подумал и как-то отстраненно заметил:
– Вряд ли вам удастся.
– Почему же? – с усмешкой спросил Видок.
– Ну, прежде всего, – произнес Монтегю неторопливо, – потому, что я не намерен этого допустить.
И, отпрыгнув назад, он с ловкостью фокусника выхватил шпагу. Клинки со звоном скрестились.
Видок был опытнее, но англичанин моложе и гораздо подвижней. Тем не менее бывший каторжник уверенно теснил своего противника.
– Боже мой! – вскричал маркиз де Ларошжаклен, случайно оказавшийся слишком близко от сражающихся, которые в пылу схватки едва не проткнули его насквозь.
С удивительной для человека его лет резвостью пэр Франции метнулся за кипарис и укрылся за его стволом.
Мгновение – и Видок выбил шпагу из рук Монтегю. Англичанин бросился за ней,
– Вы победили, – процедил одноглазый. – Можете убить меня, мне все равно. Из-за этой истории с помешанным я стану всеобщим посмешищем. Лучше смерть, чем позор.
Видок дернул рукой. Алексей видел, что в нем борются противоположные чувства. С одной стороны, он поклялся во что бы то ни стало отомстить за Ксавье, с другой – ему претило убивать безоружного.
– Ладно, – буркнул Видок наконец. – Но помни: если я тебя увижу еще раз, тебе не жить. Ты понял?
И, спрятав шпагу, бывший шеф парижской полиции спокойно зашагал к карете Ларошжаклена.
– Осторожнее! – закричала Полина.
Приподнявшись на локте, несгибаемый Монтегю извлек из-под сюртука пистолет и прицелился в спину Видоку, но выстрелить не успел. Видок быстро повернулся и метнул в него нож. Англичанин захрипел и упал лицом в траву.
– Откуда у него взялся нож? – вырвалось у ошарашенного Каверина.
– По-моему, – отозвалась Полина, – был спрятан в рукаве.
– Маленькая страховка для таких вот непредвиденных случаев, – пояснил Видок, широко улыбаясь. – Ну что, возвращаемся в Париж?
Алексей кивнул. Полина в последний раз оглянулась на дом и, не удержавшись от вздоха, зашагала следом за особым агентом нумер один.
Она так и не увидела человека в сером сюртуке, который стоял у окна второго этажа и смотрел ей вслед.
Глава 37
и последняя
Несколько дней спустя в знаменитом парижском ресторане «Матье» беседовали трое. Первым был молодой человек с выправкой военного, вторым – барышня с незабудковыми глазами, а третьим – рыжий, немолодой господин, чрезвычайно смахивающий на постаревшего льва.
– Даже смешно подумать, – говорил первый, – столько усилий, хитростей, смекалки и денег оказалось потрачено зря.
– Нет, почему же, – не согласилась барышня. – В некотором роде это было необыкновенное приключение.
– Да уж точно, – поддержал ее третий. – Если бы не оно, я бы не познакомился с вами, что было бы чрезвычайно огорчительно для меня.
Он посмотрел на молодых людей и залился веселым лающим смехом.
– Кстати, я недавно видел графа Максима.
Рука Полины замерла в воздухе.
– Де Шевран опять хочет вызвать Алексея на дуэль? Алексей Константинович, сколько можно, в самом деле? Прикончите его наконец и… и пусть он успокоится!
– Нет, – сказал Видок, смеясь. – Дело в том, что отец графа был наполеоновским префектом, и сам граф – бонапартист, хоть и не афиширует свои симпатии. Поэтому он отныне считает вас благородным человеком, пусть вы и пытались защитить только тень императора. Словом, у него нет к вам никаких претензий… и де Шевран больше не будет вас тревожить.