Аэроторпеды возвращаются назад
Шрифт:
— Не считаясь с очевидной опасностью разложения солдатских масс под влиянием большевистской агитации?..
— Для этого есть хорошо поставленная информационная служба, чрезвычайные трибуналы, винтовки и пулеметы, — так же решительно ответил маршал Кортуа.
— А опасность коммунистических восстаний, забастовок и мятежей в нашем тылу? Разве это не взрывоопасный материал?
— Мой предыдущий ответ касается и этого вопроса.
Морис Ренуар покинул зал заседаний Совета в крайнем раздражении. Судя по всему, он терял авторитет. Пока что его не ограничивали, за ним оставляли свободу действий, возможность и дальше проводить в жизнь планы механизированной войны.
Сидя в машине, он нервно просматривал утренние газеты, приготовленные для него адъютантом. Да, газеты достаточно осторожно подходили к сложной проблеме — объяснить населению неудачи первых дней. По их сообщениям выходило, что, собственно, и наступления, как такового, не было. Дело, мол, началась с пограничной стычки, которая позже перешла в боевое столкновение — главным образом потому, что советские войска пытались перейти границу.
«Все это, — твердили все, без исключения, газеты, — служит дополнительной иллюстрацией того, что большевики, говоря одно, делают совсем другое. Разве не привыкли мы к бесчисленным заверениям Советского правительства о его так называемой «мирной» политике?.. Большевики повсюду трубили о том, что они против агрессии, что они заинтересованы лишь в укреплении своей обороноспособности, что они против войны и т. д… А на самом деле? На самом деле большевики все время готовились к войне, они разрабатывали самые совершенные виды оружия, чтобы напасть на своих соседей. Разве события последних дней не являются тому доказательством?.. Большевики вооружились на земле, в воздухе и на воде. Они угрожают нашему спокойствию. Они пытаются подчинить нас своей воле…»
Морис Ренуар швырнул газету на пол: все это можно было делать аккуратней, искать другие слова, другие средства обработки общественного мнения. Слишком грубо! Нужно быть последним дураком, чтобы поверить подобной болтовне!.. Написать сначала о событиях со смертоносным электрическим лучом, потом про летающие танки, затем о гибели эскадры в Финском заливе — и после всего этого наивно болтать о злой воле большевиков… Честное слово, эти репортеры зря получают деньги!
Немного успокоившись, генерал Ренуар снова взял газету, чтобы просмотреть сводки о внутреннем положении в европейских государствах. В глаза ему бросилось:
«Забастовка рабочих на военных заводах в Лютеции. Арест нескольких коммунистических агитаторов на военных заводах показал, как нагло развернули большевики свою подрывную работу в самом сердце нашей страны. Вчера в некоторых цехах военных заводов началась забастовка, которая проходит под лозунгом «Против войны с Советским Союзом!» Рабочие забаррикадировались в зданиях и отказываются выходить. Заводы окружены войсками. Нет сомнений, что позорное явление будет ликвидировано сегодня же. Мощная волна национального энтузиазма раздавит попытки пособников Москвы…»
Вновь дешевая агитация! Генерал Ренуар решительно отбросил газету: ее не стоит читать…
Но газета не ошибалась в одном: настроения рабочих проявлялись очень быстро. Правда, коммунистические газеты были запрещены еще несколько дней назад; почти одновременно с этим, правительства европейских капиталистических стран также подписали постановления о запрете всех коммунистических партий. В то же утро, когда эти постановления были напечатаны в газетах, большие отряды полиции заняли помещения компартий и всех революционных
Но этого было мало. Нужно было найти какое-то средство разрядить напряжение, возникшее в массах после начала военных действий и запрета коммунистических газет и организаций. Применили старый и много раз оправдавший себя способ: антисемитскую пропаганду.
— Кто виноват в распространении социалистических и коммунистических идей?.. Евреи. Кто заинтересован в помощи большевикам? Евреи. Кто продался Москве? Евреи. Долой евреев, бойкот евреям, бить евреев!..
Мутные волны всколыхнулись, прежде всего, в столицах европейских стран. Мещанские круги выходили на демонстрации под общими лозунгами: «Долой большевиков и их пособников — евреев!» Фашистские организации были впереди всех, организуя антиеврейские бойкоты, истребление выдающихся деятелей-евреев и, главное, всех тех, кого заподозрили в сочувствии к коммунистам.
Рабочие массы угрюмо стояли в стороне, не принимая участия в этих демонстрациях и будто чего-то выжидая. Коммунистические партии ушли в подполье, но, конечно, продолжали работать. То, о чем писала газета, та самая, которую читал в машине генерал Ренуар, было вовсе не таким уж незначительным событием, как изображалось в прессе. Ликвидировать забастовку рабочих в тот же день вряд ли удалось бы даже объединенным отрядам полицейских целого города.
Военный завод в Лютеции — настоящая крепость. Он обнесен высокой стеной с вышками, где стоят часовые. Завод имеет собственную охрану и находится под особым присмотром полиции. Как могло случиться, что на этом заводе-крепости вспыхнула забастовка и к чему эта забастовка могла привести?..
Утром рабочие, как всегда, пришли на работу, чтобы заменить ночную смену: ведь завод работал день и ночь. Однако ночная смена не ушла с завода и осталась внутри вместе с утренней. Ворота завода были закрыты изнутри, охрана схвачена и обезоружена. Рабочие захватили в свои руки контору и склады продукции. Завод превратился в крепость, которую можно было взять только штурмом или долгосрочной осадой.
Получив первые сведения о забастовке на заводе, управление полиции не решилось само принимать какие-либо радикальные меры, а сразу же сообщило о случившемся в военное министерство.
Решено было осадить завод войсками и переждать, пока не выяснится положение и требования рабочих. Нельзя же было начинать наступление на завод военными силами — а другого способа освободить территорию завода от рабочих, очевидно, не было.
Так как это событие произошло в столице страны и слухи о нем стали расползаться во все стороны, правительство не смогло утаить факт забастовки и запретить газетам писать о ней. Дело заключалось лишь в том, чтобы писать про забастовку поменьше и изображать ее, как незначительное происшествие, ликвидация которого не составит никаких трудностей.
В то же время появились определенные признаки опасности и на других предприятиях. Тайные агенты докладывали об усилении коммунистической агитации и о том, что по предприятиям ходят слухи о всеобщей забастовке с требованием прекратить военные действия против Советского Союза.
Полиция арестовывала по малейшему подозрению и без оного. Фашистские организации объявили жестокий и беспощадный поход против революционеров и всех «предателей родины». Будто в ответ на это, произошло сразу три крушения воинских поездов, которые везли оружие на восток — одно за другим, в течение одной ночи. Разобранные рельсы железнодорожных путей привели к ужасным катастрофам, уничтожившим все три поезда.