Аэроторпеды возвращаются назад
Шрифт:
Они не попали на газетные полосы. Газеты умолчали о катастрофах. Но о них таинственными, неведомыми путями стало известно в Москве. И последствия сказались сразу: мощные советские радиостанции известили мир и о забастовках, и о катастрофах. Категорический запрет принимать советские радиопередачи не привел ни к чему, потому что проконтролировать такой запрет было невозможно. Капиталистические радиостанции принялись заглушать советские передачи, но и это не помогало. Советских передатчиков было очень много, и они обладали большой мощностью. Кроме того, во всех крупных городах Европы появились коммунистические радиостанции. Они проводили агитационные
Тяжелые, грозовые тучи нависли над Европой. И объявление мобилизации первой очереди молодежи было встречено молчанием, хотя декреты правительств и говорили, что это лишь ответ на мобилизацию, уже проведенную Советским Союзом для нападения на страны Западной Европы. Молчание, холодная настороженная тишина свидетельствовали о том, что широкие круги населения не верили этим сообщениям. И газеты читали неохотно, не веря им. Все больше становилось людей, которые тайно слушали советские радиопередачи и передачи местных подпольных коммунистических агитаторов. Воззвания Коминтерна таинственным образом передавались от человека к человеку — шепотом, тайком.
Слушал передачи и Дик Гордон. Он сидел с неизменным своим спутником Джонни Уолтерсом в помещении радиопункта Пршедола, дожидаясь распоряжения по радио, о котором сообщала только что принятая депеша. Радист предложил Дику:
— Если желаете, господин лейтенант, можете послушать на резервном приемнике передачу из Москвы. Большевики, мне кажется, окончательно забросили русский язык и все время передают на других — на английском, немецком, французском…
— Давайте. Время есть, — ответил Дик.
Джонни Уолтерс с интересом посмотрел на репродуктор:
— Любопытно, что они передают? Ведь это рассчитано именно на слушателей за рубежом?
Дик кивнул головой. Радист покрутил ручки приемника — и репродуктор заговорил на чистом английском языке, с половины фразы:
«…и задачей пролетариата всего мира является борьба против войны, помощь Советскому Союзу. Пусть буржуазные газеты и дальше клевещут на Советский Союз, обвиняя нас в нападении. Каждый пролетарий понимает, что против агрессии нельзя обороняться, сидя на месте и только отбивая атаки. Большевики никогда не были и не будут христосиками, что подставляют левую щеку, когда их ударили по правой. Капиталистические страны пошли войной против Советского Союза, заставили его взяться за оружие. С вооруженным врагом нельзя вести разговоры, его надо раздавить, уничтожить, чтобы получить возможность продолжать мирную работу в полной безопасности. Солдаты капиталистических армий! Красная армия воюет не против вас. Она призывает вас вспомнить, что вы — такие же рабочие и крестьяне, как и красноармейцы, которые вынуждены сейчас защищать свою мирную жизнь. Их родина одновременно является и вашей, потому что на всем земном шаре есть только одно отечество мирового пролетариата — это Советский Союз. Бросайте оружие, которое вам навязали капиталисты, переходите в единственную армию пролетариата мира — Красную армию!..»
На минуту репродуктор умолк. Но тут же заговорил снова:
«…Подумайте, солдаты, куда вас гонят и зачем. Красная армия защищает право рабочих и крестьян Советского Союза свободно строить свою жизнь. А что защищаете вы?.. Право ваших капиталистов и помещиков и дальше эксплуатировать вас?.. Их право наложить алчные лапы и на Советский Союз?.. За что вас гонят умирать? Что
Радист выключил приемник:
— Кажется, нас вызывает штаб. Одну минутку.
Он склонился над ручками пульта. Джонни взглянул на Дика:
— Ты не думаешь, Дики, что это может оказать определенное влияние, эти передачи?.. Ведь радио не заткнешь глотку…
— Поговорим позже, — ответил Гордон, выразительно кивнув головой на радиста, который поднял голову и сказал:
— Включаю. Слушайте. Микрофон тоже включен.
Вновь заговорил репродуктор, теперь другим, знакомым басовитым голосом:
— Лейтенант Гордон, вы слышите?
— Так точно, господин генерал.
— У вас все в порядке?
— Да, господин генерал.
— Через несколько минут получите приказ. Надеюсь, что он будет выполнен полностью. Кстати, генерал Ренуар просил сообщить, что через несколько дней переводит вас в свой штаб. Дело только за исполнением приказа, о котором я только что вам сообщил. Желаю удачи, до свидания!
Джонни Уолтерс подошел к Дику:
— Слушай, Дики, неужели это все, что он хотел сказать? Вряд ли стоило ради этого тебя вызывать.
Дик иронично ухмыльнулся:
— На языке командования это называется «личным поддержанием бодрости подчиненных». Однако все это мелочи. Просто старый генерал Древор хотел показать, что не забывает о нас. Но где же этот приказ?..
— Принимается, господин лейтенант, — ответил радист, — ведь это шифр и его принимает автоматический записывающий прибор. Видите? — он показал на бумажную ленту, быстро выползавшую из аппарата, — если желаете, могу давать вам частями на расшифровку.
— Начнем, — проговорил Дик. — Джонни, давай сюда шифр.
Радист подавал ленту кусками. Джонни расшифровывал. Дик Гордон записывал. Получалось следующее:
«Ночью… начинается… артиллерийская… подготовка… наступления… всем… фронтом… ваша… часть… начинает… операцию… на… рассвете… цель… прорыв… держите… связь… штабом… этой… волне… сводки… давайте… каждые… полчаса… точное… направление… глубину… наступления… получите… отдельно… штаб… фронта…»
— Да, — аж присвистнул Джонни, — значит, опять?
Но Дик не ответил. Он аккуратно спрятал в нагрудный карман книжечку, куда записывал содержание приказа, дал распоряжение радисту немедленно передавать ему курьером все поступающие приказы и сообщения и только потом сказал Джонни:
— Пойдем. Поговорим по дороге.
СОМНЕНИЯ ДЖОННИ УОЛТЕРСА
Еще час назад Дик Гордон был совершенно спокоен. Ему поручено командование этим участком фронта — хорошо, он будет командовать. Правда, немного странно, что генерал Древор назначил на это место молодого лейтенанта, имея богатый выбор опытных старших офицеров. Но это его дело — генерала Древора. Возможно, так случилось потому, что на этом участке главные операции должны были развивать творения Гордона — прыгающие танки. В конце концов, не это главное. Намного интереснее другая новость: генерал Ренуар вызывает Дика в штаб.