Аферист
Шрифт:
– Кто их взял? За что? – раздался подозрительный голос Седого.
– Патруль взял, за драку с поножовщиной в ресторане, – ответил другой голос, хриплый, словно говоривший провел неделю на льдине в Антарктике.
– А что за драка?
Очевидно, долгие годы, проведенные за решеткой, приучили старого вора к осторожности.
– По пьянке пристали к какой-то биксе, а она была с компанией. Слово за слово…
– Какие это к херам собачим профессионалы! – заорал Седой. – Нажраться с утра перед важной встречей, подрезать какого-то
Собеседник, получивший, как оказалось, прозвище из-за своего запоминающегося голоса, промолчал. Но Седой и не думал успокаиваться:
– Что ты вздыхаешь, как баба на сносях? Это твой косяк. Ты ж меня подставил перед людьми со своими гребаными профессионалами!
– У нас еще есть время, – неуверенно сказал Сиплый.
– Конечно, – неожиданно спокойным тоном ответил авторитет. – У нас впереди целая неделя. За это время можно добраться до Камчатки, но я не думаю, что это тебя спасет. Где документы сейчас?
– В «Пирамиде».
Седой помолчал, и я представил, как он сверлит взглядом собеседника.
– И как мы их оттуда достанем, друг ты мой любезный? К этому банку нас не подпустят на пушечный выстрел.
– Может, Стас с твоими сможет? – неуверенно спросил голос.
– Как ты себе это представляешь? – с интересом спросил вор.
– Надо ограбить этот банк.
– Ограбить? Дурья твоя башка, там десять человек охраны! И пушки у всех. Я не спорю, Стас, конечно, крученый парень, но он не гребаный Терминатор! Это надо было сделать тихо, без шума и пыли, а ты мне что советуешь? Хочешь грабить? Вперед! Я тебе ствол дам – будешь Стаса прикрывать. Да обойм возьми побольше, туда ж менты слетятся через три минуты – вот веселуха начнется!
– Прости меня, Степа.
– Бог простит.
Несколько минут они молчали. Сиплый выдвинул новую версию:
– Может, кого-то из охраны подкупить? Ну, чтоб он нам документы выкрал.
– Ты что думаешь, они на ковре в коридоре лежат? Они наверняка под замком в сейфе.
– А если директора выкрасть?
В голосе Седого послышалось удивление.
– Да ты, Сиплый, прям маньяк какой-то: ограбить, выкрасть…
Собеседник обиженно засопел.
– Я просто пытаюсь что-то придумать.
– Сиди уж, придумщик. Какого черта я вообще с тобой связался?
Голоса стали совсем приглушенными. Видимо, собеседники вышли на улицу. Или дверь прикрыли. Я спустился вниз, размышляя по поводу того, что у Степана Анатольевича выдалась плохая неделя: Катя увела чемодан с сотней тысяч, какие-то безответственные люди не справились с заданием. А ведь еще Седому предстоит узнать, что кто-то украл из «Эльдорадо» все золото.
Я пошарил по карманам и вытащил пачку сигарет, которую слегка помяли заодно со мной. Как там у Цоя: «Но если есть в кармане пачка сигарет, то не все так уж плохо на сегодняшний день. И билет на самолет с серебристым крылом…» Да-а… Все у меня есть: и пачка, и билет на самолет…
В подвальной (чуть не сказал: в гробовой!) тишине чиркнула спичка. С треском занялся кончик сигареты, я затянулся и выпустил первое облако дыма, которое медленно поплыло по просторному подвалу.
Так прошел час. За ним второй. Я плавал в табачных облаках, бессмысленно таращась в одну точку. Нужен был план. А плана не было. Какую историю придумать, чтобы выбраться из этого кошмара? Я постелил на пол куртку и, присев на нее, прислонился спиной к стене. И не заметил, как задремал.
Меня разбудил скрип открываемого люка. Я тут же открыл глаза и защелкнул на запястьях наручники, закрыв их таким образом, чтобы при первом же удобном случае можно было снять одним движением.
– Хорош кемарить, выходи, – прогудел голос человека-горы, и я начал свое восхождение на Голгофу.
Стас провел меня в комнату. Седой сидел за столом и, несмотря на флегматичный вид, явно был чем-то озабочен. Сухие пальцы, украшенные татуированными перстнями, выбивали на столе барабанную дробь. Мельком глянув на меня, Степан Анатольевич сказал:
– Вот что, друг любезный, некогда мне с тобой разговоры разговаривать, без тебя дел невпроворот. Сейчас ты быстро, без балды и всяких гнилых базаров, расскажешь мне все, что знаешь о деньгах из «Эльдорадо» и своей подельнице.
– Я ведь уже говорил… – начал я, но закончить мне не дал очередной телефонный звонок, раздавшийся в кармане Седого.
– Ну что опять? – недовольно спросил авторитет в трубку.
Минуту он молча слушал, и за это время его лицо постепенно наливалось пунцовым цветом.
– Мусоров уже вызвали?.. И что?.. Никаких следов найти не могут? Быть такого не может… Когда легаши свалят, позвони, я подъеду.
Он повесил трубку и мрачно посмотрел на Стаса.
– «Эльдорадо» бомбанули, все рыжье пропало.
– Сигналка?
– Не сработала.
– Сейф?
– Открыт.
– Кто-то из своих.
– Не знаю, Стас, не знаю… Может, и залетные. А этот боров распинался: «Ограбление невозможно! Сигнализация, сейф…» Вот непруха… Ну ладно, что понту горевать?
Я не понял… Что, уже понедельник? Сколько ж я спал? Или кто-то заявился в магазин в воскресенье?
Стас по своему обыкновению промолчал, и Седой снова повернулся ко мне.
– Вот так работать надо. Как в старые, добрые времена. Даже мусора не в курсе, как золотишко увели.
Я молча принял эти комплименты в свой адрес. Хвастаться, что так красиво сработал именно я, совсем не хотелось.
А Седой, потерев руками лицо, продолжил:
– Знаешь, в чем твоя проблема? Ты настолько обнаглел, что даже после того, как стащил деньги, не смылся, а спокойно рассекал по Крещатику. Это, я тебе скажу, даже не наглость, а глупость. Ну да ладно… Стас.