Афганский рубеж 2

Дорин Михаил

Взгляд у девушки был такой, будто серийный убийца давно не пополнял список жертв и увидел потенциальную.

— Это… как… Сашенька?! — запинаясь, указала на медсестру в моих руках Белецкая.

— Глубокий вдох и выдох. Вот так, а теперь замри и скажи мне, сколько будет 574 плюс 745.

— Сейчас… так…

На пару минут я Тосю отвлёк. Хватит, чтобы положить медсестру и дописать информацию о себе.

— Два на ум пошло… — продолжала шевелить извилинами девушка.

— Не два, а один, — поправил я Тосю.

—

Получается, получается… а зачем я вообще это считаю, Саш? — спросила Антонина, когда я закончил заполнять информацию о себе в истории болезни.

— Да я уже и сам не знаю. Так, куда мне идти? — спросил я.

— Сначала помыться. А то ты как будто песочные ванны принимал. Комбинезон оставь, я постираю.

От услуг прачечной я отказался. Пока раздевался в душе, Тося стояла рядом и следила за мной.

— Антонина, а у вас нету других дел? Там к вам раненых привезли.

— Там достаточно врачей и медсестёр. Ты тоже вновь прибывший, поэтому тебе нужно всё рассказать. Я договорилась, чтобы тебя в маленькую палату положили. Там уже выздоравливающие. Причём, все старшие офицеры.

— А в других как распределены раненые?

Я уже стоял с голым торсом и в одних трусах. Антонина застыла с протянутой рукой, на которую я повесил грязные штаны.

— Кроме 2й палаты, везде по два яруса. Но в ней людей больше. Так, просто не посидишь и не поболтаешь, — ответила Тося.

То что мне и нужно. Зато три дня меня никто не будет беспокоить. Главное — достать самую «интереснейшую» книжку, под которую можно быстро уснуть.

— Тосечка, солнышко, а ты будешь и в душевой кабинке за мной смотреть?

— А что я там не видела? — спокойно спросила девушка.

Я и забыл, что Клюковкин имел сексуальную связь с Антониной.

— Не думаю, что это правильно, — недвусмысленно намекнул я, и Тося нехотя ушла.

Вода в душе была совсем не горячая, но мне нужно было окунуться и привести мысли в порядок. Стоя под прохладными струями воды, я вспоминал весь бой. Каждый выстрел, взрыв и предсмертные крики духов вновь пропустил через себя. Сердце заколотилось с новой силой в груди, а зубы начали стучать друг об друга. Всё тело напряглось так, что я не мог пошевелиться.

Открыв глаза, уставился вниз. Смотрел, как в сливную дырку с водой уходит грязь и кровь с моих рук. Сердце успокоилось, а напряжение улетучилось.

Приняв душ и надев больничную одежду, я отправился в палату. Тося перехватила меня на выходе из душевой и гордо шла впереди, показывая дорогу.

— Тут у нас процедурная. Раздача таблеток происходит здесь, как и перевязка, — указывала она на помещение по ходу нашего движения.

Тося начала обрабатывать мне царапины и ссадины. Будто бы они сами не заживут.

— Саш, ну и как там? Страшно было? — спросила Антонина, осматривая царапину на шее.

— По-разному. Главное, что задачу выполнили и живы остались.

—

Ты больше так не рискуй. Выпрыгивай из вертолёта, и всё. Сломаешь себе что-нибудь, но это не страшно…

Конечно! Можно руку сломать, а можно и голову, если неудачно приземлиться. Всё от местности зависит.

— Саша, а ты с той девушкой, правда, кран проверял?

— Конечно. Что ещё можно делать в вертолёте, — спокойно ответил я.

— Вот и я также подумала. Но, если что, я не обижусь, если вы там не только кран чинили. Всё равно тебя люблю.

Ох уж эти признания! Как вот её теперь отталкивать?

— Тося, я уже тебе говорил, что мы с тобой…

— Знаю. И я думала над этим. Ты был тогда напряжён от предстоящей командировки. Страшно было, а что будет, если погибнешь. Вот ты и решил меня оградить от переживаний. Мол, расстались, и я не буду о тебе думать. Разгадала я тебя! Раз ты так поступил, значит, и ты меня любишь.

Порой, женская логика объяснениям не поддаётся. Тося теперь с меня не слезет. Ждут меня три долгих дня, пока не выпишут. Антонину буду я лицезреть очень часто.

Обработку ран закончили и вышли в коридор.

— Вот это ординаторская, — указала Тося на следующее помещение. — Вечером, после 22.00 тут только дежурная медсестра. Сегодня как раз я дежурю. Совпадение? — радостно улыбнулся Тося.

— Не думаю, — ответил я и прошёл мимо ординаторской, не заглядывая внутрь.

Мы повернули влево, и подошли как раз к палате, куда меня и определили. Действительно, в ней лежало всего четверо на двухъярусных кроватях и стояла такая же пятая, но пустая. Видимо, для меня.

Из соседней палаты вышел высокого роста доктор в больших очках и белом халате. Рядом с ним шла медсестра, которая что-то указывала в историях болезни.

— С этим парнем всё сложно. 18 лет и уже… такое. Он не даёт мне ничего сделать ему. Не знаю, что и перевязывать, — расстроено говорила девушка, поправляя халат, который был ей явно не по размеру.

Ну, каждый привлекает внимание как может. Тут сразу видно, что медсестра с параметрами 90–60–90.

— Ему нужно делать перевязки. Пару дней и будет борт на Ташкент. Всё равно, мы ему здесь больше ничем не поможем. Постарайтесь его сегодня обработать, — сказал врач и остановился, встретившись со мной взглядом.

— Товарищ майор, а это лейтенант Клюковкин. Мы его в 3ю палату определили, — улыбнулась доктору Тося.

— Нет, не надо. Во вторую его. Мы сейчас 3ю будем забивать новыми раненными, а 2я завтра вечером почти вся улетит в Ташкент и Кабул.

Тося едва хотела начать уговаривать доктора, как у меня сразу появилось ощущение, что это ей удастся сделать. А мне нужно было попасть в палату, где она не сможет долго сидеть со мной.

— Доктор, а я не против поменяться на 2ю палату, — перебил я майора и заставил Тосю раскрыть рот от удивления.