Афонские монашеские молитвенные дневники
Шрифт:
Былъ Старецъ еодосій и любящій богоносный батюшка-утешитель, какъ явствуетъ изъ краткихъ заметокъ его келейника О. Никодима, записанныхъ и присланныхъ намъ для помщенія въ его первое жизнеописаніе. Вотъ три примра, какъ старецъ еодосій молился за другихъ:
1. Одинъ монахъ, Схимонахъ Иннокентій, больной тяжко, и мучился, желая померть, но не могъ. Три дня прошло; пришли просить Старца, чтобы помолился. Старецъ сталъ предъ своей любимой иконой Божіей Матери Иверской и тайно молился долго одинъ, безъ меня. Черезъ часъ пришелъ келейникъ его и сказалъ: «Слава Богу, Отецъ Иннокентій скончался».
2. Сестра старцева р. Б. Матрона постриженная въ монахини, но во время натиска коммунистовъ потеряла вру, сбросила съ себя рясу и монашество, вышла замужъ. Старецъ сдлалъ большой выговоръ ей и умолялъ ее, чтобъ она развелась съ мужемъ, но она еще больше разсердилась, и такъ долго жила блудно и перестала отвчать и писать брату-старцу. Это было еще до моего прихода. Я виделъ и слышалъ какъ скорбелъ и молился старецъ за сестру свою. И уже за годъ до своей смерти
3. Был у Старца постриженникъ его Схимонахъ Алпій. Это было до моего прибытія; онъ развратился: не сталъ слушаться Старца, пересталъ ходить въ церковь къ службамъ, проводилъ жизнь самочинную замкнутую ото всхъ насъ карульцевъ. Старецъ скорбелъ и горячо и долго молился за погибающаго ученика своего; а за годъ до кончины Старца, за молитвы его, образумился, раскаялся и опять прилпился къ Старцу на радость намъ всмъ, сталъ ходить къ церковнымъ службамъ и смиренно повиновался Старцу.
Подобный и другой случай: нашъ Карульскій Іеромонахъ Парфеній, хотя не развратился, но не понравилась ему старцева жизнь, т.е. церковная и обиходная, что Старецъ ведетъ жизнь съ своими карульцами по семейному, особенно за трапезами посл литургій, каждый праздникъ. Въ эти случаи Старецъ занимался воспитаніемъ своихъ прихожанъ, а Отцу Парфенію не понравилось это, и онъ не сталъ ходить къ намъ въ церковь и сталъ жить особнякомъ и причащался запасными дарами у себя. И такъ 10 лтъ. А передъ кончиной Старца образумился и былъ духовникомъ Старцу и похоронилъ его.
8. УХОДЪ ВЪ ГОРНІЙ МІРЪ
Схимонахъ Никодимъ cъ мощами (главой) Старца еодосія.
Посл 19 сентября Старецъ Дневника своего уже не писалъ и обычное молитвенное правило пересталъ совершать, а лежалъ въ постли и переживалъ болзненное состояніе. Съ этого дня и не вставалъ съ постли до самой смерти.
Болзнь его началась 7-го сентября отъ простуды. Послдне время Старецъ посл обдняго отдыха до вечерни 2 часа удлялъ для писанія, т.е. сокращалъ Житія Святыхъ (см. 18 августа); и въ этотъ день онъ открылъ оба окна въ своей двухметровой келліи для пролетнаго ветерка, чтобы было не такъ душно ему, хотя и ветерокъ-то былъ маленькій и не такъ еще холодно, но какъ онъ всегда слабенькій, то его и просквозило, потомъ каждый день ощущалъ маленькую лихорадку, подъ вечеръ ознобъ и жаръ по ночамъ. Но правила своего молитвеннаго онъ не оставлялъ до тхъ поръ, пока не слегъ уже окончательно въ постель. Къ лихорадк пристала еще болзнь въ живот съ коликами; а какъ отъ нашей пустыни далеко живетъ докторъ и позвать его не на что было, да и самъ Старецъ къ нему не расположенъ былъ и лекарства не было никакого, так и терпелъ онъ безъ всякаго леченія. Очень хотелось ему помереть безъ людей, для этого не велелъ мн никому сказывать, что онъ больной уже къ смерти. Ему было таинственное извщеніе, что онъ помретъ на Покровъ, и за недлю, совершивъ елеосвященіе надъ больнымъ ученикомъ своимъ Схимонахомъ Алпіемъ, сказалъ ему: «Я помру на Покровъ, а ты на третій день посл меня». Такъ и сбылось. Готовясь къ смерти, Старецъ каждые послдніе десять дней ежедневно причащался Святыхъ Христовыхъ Таинъ Тла и Крови Господней. Самъ уже не могъ ходить въ церковь, то я какъ иподіаконъ приносилъ ему въ келлію запасныя Св. Таины и онъ причащался ими. Я не выдержалъ и сильно ослабелъ безъ сна, служа Старцу одинъ, и потому за пять дней до смерти вынужденъ былъ позвать другихъ на помощь, чтобы по очереди дежурили днемъ и ночью. У него напослдокъ начало болть еще и въ груди подъ ложечкой и къ этому открылись почти непрестанныя икота и кашель, а по ночамъ сильный жаръ и потъ. Сердцебіеніе доходило до 110 ударовъ въ одну минуту. Часто меняли белье; а къ тому еще не могъ онъ терпеть и десяти минутъ въ одномъ положеніи, требовалось переворачивать его черезъ каждыя десять минутъ то на одинъ бокъ, то на другой, и на спину, и сажать на постели, склонясь головою на столъ. Сна почти совсемъ не зналъ.
28-го сентября съ вечера отъ 1-аго часа до 5-ти часовъ (счетъ времени по Византійски) ночи Старецъ былъ спокоенъ, а съ пяти часовъ открылся сильный жаръ, а также и бредъ. Съ 6-ти часовъ уснулъ и спалъ до утра. Утромъ выпилъ 3 чашки чаю безъ всего и былъ спокоенъ. Приходилъ духовникъ. Поговоривъ съ нимъ немного, выразилъ тяжесть продолжать бесду. Посл ухода духовника Старецъ вспомнилъ, что забылъ сказать ему, что онъ наяву видлъ злобу вражію. Велелъ мн передать ему: «Предстала предо мною злоба вражія, подобно злому зврю льву или собак съ ярыми глазами и въ сильной, очень сильной злоб хотлъ броситься на меня и пожрать меня, но благодать Божія не допустила. Это было, можетъ, въ продолженіи одной минуты или полминуты». Я спросилъ: «Какъ, Батюшка, Вы видели эту злобу - тлесными глазами или умомъ?». Онъ сказалъ: «Умственными очами». Къ вечеру съ 8 часовъ опять открылась икота и продолжалась до 11 -ти часовъ. Обращаясь ко мн, Старецъ сказалъ: «У меня ужъ разсудокъ естественный теряется», и вроде какъ бы въ бреду началъ разсуждать о духовник своемъ съ немногою непріязнью, и спросилъ меня, что
Въ другое время бсъ представилъ Старцу горделивый помыслъ, желая уловить его высокоуміемъ. Говоритъ мн Старецъ: «Вотъ мн кажется, что я, страдая въ такой болзни, терплю больше, чемъ Христосъ на крест». Видя, что это съ нимъ уже отъ слабости ума, я ему сказалъ: «Что Вы, Батюшка, опомнитесь. Вдь это Вамъ отъ врага Какъ можно подумать, что Вамъ тяжеле, чм: Господу было на крест, вдь Его-то вс оставили и Онъ одинъ страдалъ, никто не помогалъ Ему. А Вамъ-то неотступно я служу и спрашиваю, чм: могу помочь». Отъ этихъ словъ Старецъ успокоился и чуточку прослезился. Это было подъ Покровъ, нашъ второй престольный праздникъ. Посл этого Старца отнялся языкъ и говорилъ онъ духомъ своимъ, мн одному только всё было понятно. Так духомъ говорилъ и святитель Тихонъ Задонскiй передъ смертію со своимъ только келейником Іоанномъ.
Въ этотъ день вс духовныя его чада приходили попращаться съ нимъ. Просили, кому что надо, и онъ черезъ меня давалъ имъ послдніе совты: и говорилъ мн духомъ и все мн было понятно, и тогда я уже каждому передавалъ его слова. Это было прямо чудо. А еще къ заходу солнца у насъ остановились часы и не знали сколько времени, а было пасмурно. И мы спрашиваемъ: «Сколько теперь времени?» А Старецъ духомъ мн: «Постановите 11 часовъ». А когда проверили на другой день по солнцу, то точно такъ и было. Когда Старецъ всхъ благословлялъ, а меня благословить окончательно все отлагалъ, то я сталъ уже побаиваться, что Старецъ, не успевъ благословить меня, умретъ. Тогда я посмлъ даже напомнить ему еще: «Батюшка, я боюсь, что Вы не успете благословить меня и помрете», на что онъ ответилъ: «Успю».
Подъ самый праздникъ ночью у Старца жару уже не было, но большое изнеможеніе. Заказано пораньше кончить бденіе и служить скоре литургію, чтобы успть передъ смертью причаститься. Но спустя немного Старецъ послалъ меня сказать, чтобы какъ можно скоре кончали бденіе и посл 6 часовъ съ полночи начать литургію и часто посылалъ меня узнавать скоро ли начнется литургія. Такъ и сдлали. Когда началась литургія Старецъ заставилъ меня прочесть три молитвы къ Св. Причащенію и по окончаніи ихъ говоритъ мн духомъ: «Ну, лобызаемся». Я сразу не понялъ, онъ еще повторилъ, и мы поцловались; благословилъ меня далъ мн наставленіе въ трехъ главныхъ словахъ. (эти слова остались тайной)
Посл причащенія онъ спокойно лежалъ, пищи и воды ничего не принималъ. Вс духовныя чада его близкія и издалека пріехавшія на праздникъ, не хотели посл литургіи разходиться. Предувдомленныя тмъ больнымъ, кому Старецъ сказалъ, что на Покровъ скончается, они остались ждать его смерти. Съ утра Старецъ пожелалъ, чтобы прочитали ему Страсти Господни изъ Евангелія отъ Іоанна отъ зачала 46-го. «Нын прославися Сынъ Человческій...» Прослушавъ всё, попросилъ свчу и заставилъ читать отходную себ. Во время чтенія Старецъ лежалъ на спин скрестивъ руки на груди, держа зажженную свчу. Прочитали всю отходную до конца и «со святыми упокой» пропли, а старецъ не умеръ. И, отдавая свчу, сказалъ: «Возьмите». Суди объ этомъ какъ кто хочетъ, а я догадываюсь, причина тому была та, что помшали люди. Ему хотлось встретить смерть безъ людей, такъ и исполнилъ Господь его желаніе: на другой день 2-го октября онъ умеръ безъ людей. Тогда онъ мн говоритъ: «Хочу и завтра причаститься, но не знаю, проглочу ли Св. Причастіе?» Теперь онъ не могъ уже и съ чайной ложки глотать воду, какъ давалъ я ему послдніе три дня, ибо теперь выкашливалъ назадъ. «А ну-ка», говоритъ, «дай-ка мн водицы-то съ ложечки подъ языкъ». И правда, черезъ минуту проглотилъ безъ кашля. Попробовали ешё и такъ до трехъ разъ. Потомъ говоритъ мн: «Скажи духовнику, чтобы завтра, причащая меня, опустилъ бы Причастіе подъ языкъ. Не забудь предупредить его». Такъ и причастили его передъ смертію.
Ночью ему было очень тяжело, хотя жару и не было, а все время проситъ то посадить, то опять положить, и всю ночь безпрестанно не могъ и десяти минутъ побыть въ одномъ положеніи. А къ утру и причастился Св. Христовыхъ Таинъ. Посл причастія, проводивъ духовника, мы остались вдвоемъ со Старцемъ, и онъ попросилъ посадить его, какъ и прежде, на постель, опершись головою въ подушку на столъ такъ, чтобы носъ и уста его были свободны для дыханія. Взявъ своею рукою подъ подмышку его лвой руки, а правой держа его правую руку, я сталъ творить Іисусову краткую молитву въ тактъ подъ его біеніе пульса. Пульсъ его былъ ровный и твердый, какъ у здороваго. Прислушался къ его дыханію и замтилъ, что оно совпадаетъ съ моимъ и при выдыханіи воздуха, и что онъ шопотомъ выговариваетъ «помилуй мя». Такимъ образомъ, приспособленно ко мн, онъ молился Іисусовой молитвой. Такъ продолжалось минутъ около дсяти. Потомъ замтно пульсъ его началъ длать перебои и ослабевать. Въ это время вошелъ къ намъ въ келлію Отецъ Іоиль. Я говорю ему: «Отецъ, зажги лампадьсу, а то она только сейчасъ потухла». И когда онъ зажигалъ, Старецъ глубоко вздохнулъ. Заметивъ, я крикнулъ: «Отецъ Іоиль! Старецъ помираетъ». Послдовалъ еще вздохъ, и душа его тихо вылетела изъ тла. Въ моихъ рукахъ такъ онъ и померъ, спокойно, безъ всякаго вздрагиванія.