Афоризмы

Ермишин Олег

Исполнимся смирения за весь род человеческий, чтобы иметь возможность гордиться человеком.

Люди всегда будут такими, какими делают их женщины; поэтому, если вы хотите, чтобы были великие и добродетельные люди, внушите женщинам, что такое величие и добродетель.

Мы причиняем себе больше мучений, лечась от наших болезней, чем перенося их.

Мы рождаемся слабыми, – нам нужна сила; мы рождаемся беспомощными, – нам нужна помощь; мы рождаемся бессмысленными, – нам нужен рассудок. Все, чего мы не имеем при

рождении и без чего не можем обойтись, ставши взрослыми, дано нам воспитанием.

Недостаточно половины жизни, чтобы написать хорошую книгу, а другой, чтобы исправить ее.

Нельзя обесчестить того, кто не страшится смерти.

Не надо смешивать смелость с наглостью и грубостью: нет ничего более несходного и по своему источнику, и по результату.

Ни к чему спрашивать, каков источник естественного неравенства, потому что ответ содержится уже в простом определении смысла этих слов.

Общество нужно изучать по людям и людей по обществу: кто захочет изучать отдельно политику и мораль, тот ничего не поймет ни в той, ни в другой.

Одна только мелодия – источник того непобедимого могущества, которым обладает вдохновенное искусство.

Принуждение и любовь не уживаются вместе, и нельзя наслаждаться по заказу.

Природа никогда не обманывает нас; это мы сами обманываемся.

Разум указывает нам цель, а страсти уводят от нее.

Роскошь развращает всех: и богача, который ею пользуется, и бедняка, который алчет ее.

…Самое верное средство завоевать любовь других – подарить им свою любовь.

Самые большие подвиги добродетели были совершены из любви к отечеству.

Свободным родился человек – и везде он закован в железо.

Совершение добрых дел льстит самолюбию, создавая ощущение превосходства.

Страдание – первое, чему надо учиться и что впоследствии больше всего понадобится.

Существовать – значит чувствовать, ибо чувства стоят несравненно выше разума.

Тот лжет, кто утверждает, что не боится смерти. Всякий человек страшится умереть; это великий закон чувствующих существ, без которого все смертные существа вскоре подверглись бы уничтожению.

У ребенка свое особое умение видеть, думать и чувствовать; нет ничего глупее, чем пытаться подменить у них это умение нашим.

Чем кто осторожнее в своих обещаниях, тем он точнее в их исполнении.

Чем меньше люди знают, тем обширнее кажется им их знание.

Не можете помешать тому, чтобы вас проглотили, – постарайтесь хотя бы, чтобы вас не могли переварить.

Анн-Робер-Жак Тюрго

(1727—1781 гг.)

государственный деятель, философ, экономист

Чем меньше человек знает, тем меньше

он сомневается; чем меньше он открыл, тем меньше он видит то, что еще остается открыть.

Никола Фрере

(1688—1749 гг.)

философ

Из всех религий, распространенных среди людей, нет ни одной, которая имела бы какое-нибудь преимущество над другими и которая заслуживала бы признания и подчинения со стороны здравомыслящего человека.

Никола-Себастиан Шамфор

(1741—1794 гг.)

писатель-моралист

Беда тому, кто умен, но не наделен при этом сильным характером.

Без женщин начало нашей жизни было бы лишено помощи, середина – удовольствий и конец – утешения.

Богаче всех человек бережливый, беднее всех скряга.

Большое несчастье – потерять из-за свойств своего характера то место в обществе, на которое имеешь право по своим дарованиям.

Брак следует за любовью, так же как дым за пламенем.

Брак – слишком совершенное состояние для несовершенного человека.

Бывают времена, когда нет мнения зловреднее, чем общественное мнение.

Быть может, чтобы вполне оценить дружбу, нужно сперва пережить любовь.

Великодушие – это не что иное, как сострадание благородного сердца.

Влюбленный человек всегда силится превзойти самого себя в приятности, поэтому влюбленные большею частью так смешны.

В основе добродетельных поступков и готовности жертвовать своими интересами и самим собою лежат потребность благородной души, великодушие сердца и, в какой-то степени, эгоизм сильной натуры.

В свете у нас троякого рода друзья: одни нас любят, другие ненавидят, третьи просто не помнят.

Вот превосходное правило, которым следует руководствоваться в искусстве насмешки и шутки: осмеивать и вышучивать нужно так, чтобы осмеянный не мог рассердиться; в противном случае считайте, что шутка не удалась.

В серьезных делах люди выказывают себя такими, какими им подобает выглядеть; в мелочах – такими, какие они есть.

Всякий раз, когда я вижу женщин, да и мужчин, слепо кем-то увлеченных, я перестаю верить в их способность глубоко чувствовать. Это правило меня еще ни разу не обмануло.

В уединении мы счастливей, чем в обществе. И не потому ли, что наедине с собой мы думаем о предметах неодушевленных, а среди людей – о людях?

Выслушать чужую тайну – это все равно что принять вещь в заклад.

Глубокое равнодушие, с которым люди относятся к добродетели, кажется мне более возмутительным, чем порок.

Глупость не была бы подлинной глупостью, если бы не боялась ума. Порок не был бы подлинным пороком, если бы не питал ненависти к добродетели.