Африка под покровом обычая
Шрифт:
В Африке танец — синтез всех искусств. Все племя работает над его оформлением. Ткачи, кузнецы, резчики по дереву, татуировщики, декораторы. Материнские руки массируют тело сына перед его выходом в круг…
По вечерам, когда над Бамако зажигаются мириады ярких, мигающих звезд, жители столицы устраивают на площадях такие концерты, каких, верно, никогда не услышишь даже на самой отменной профессиональной сцене. Небольшой самодеятельный оркестр — у оркестрантов, кроме нескольких струпных инструментов, флейты и разнообразной формы тамтамов, нет иных инструментов — с подъемом аккомпанирует стихийно образовавшемуся хору и безудержным пляскам.
Музыкальность и природное
— Любовь к музыке просыпается у каждого африканца с первым криком после появления на свет, — пошутил Франсуа Эвембе.
Робко идут люди в пляску. Мало-помалу возникает по-настоящему цельный танцевальный ансамбль, в котором находится место и солистам, явно стремящимся выделиться, похвалиться своим мастерством. Тамтам импровизирует. Долго, до бесконечности длится танец. Но человеческим силам есть предел. Один за другим выбывают из круга обессиленные танцоры. И вот остаются победоносные тамтамы. Это непередаваемо волнующий момент — последний переговор тамтамистов. Последние, самые яркие вариации и крики, крики, крики… сплошной гул идущего от сердца одобрения…
«Африка не знает музыкальной записи, музыка и фактура инструментов подчиняются устной традиции. Именно этим объясняются некоторые черты африканского искусства. Отсутствие в нем рационализма позволяет каждому музыканту, каждому умельцу свободно выражать себя, что создает поразительное разнообразие в творчестве», — писала газета «Эссор» накануне открытия в Бамако большой выставки африканских музыкальных инструментов в 1967 году.
44 инструмента из различных областей Мали, Берега Слоновой Кости, Сенегала, Верхней Вольты, Нигерии, Гапы, Камеруна, Габона, Конго и Мадагаскара, выставленные в Национальном институте искусств в Бамако, дали возможность получить более ясное представление о еще не до конца изученном разнообразии африканских инструментов.
— Вот, например, тамтам, — сказал мне на вернисаже тогдашний директор института Буба Диалло. — В действительности этот инструмент намного сложнее, чем его обычно представляют. Существует множество видов барабанов, форма, размер и фактура которых не подчиняются фантазии и прихоти изготовляющего их мастера, а определяются старинными традициями. Выбор этих инструментов всякий раз зависит от очень конкретных обстоятельств.
Девять видов африканского барабана было экспонировано на выставке. Тамтам ашанти привлекает не только тонкой отделкой, изощренным, многоцветным скульптурным орнаментом, изображающим сцепы охоты и быта, по и гулким, торжественным боем. Исполнитель может варьировать громкость и тональность звучания барабана, ударяя ближе или дальше от его краев пальцами или тыльной стороной ладони. Есть и такие тамтамы, на которых можно сыграть даже мелодию из пяти и более пот.
Другой вид африканских ударных инструментов — балафон. Балафоп из малийской области Сикасо чем-то напоминает ксилофон: деревянные пластинки разного размера, к каждой из которых снизу прикреплены отверстиями вверх полые грушевидные резонаторы — калебасы, позволяют извлекать звуки, приближающиеся по звучанию к живым грудным голосам.
Характерны для Африки шумовые инструменты. В Мали это даро — спаренные колокольчики, васамба — калебасы, наполненные бисером, камешками или рыбьими позвонками, множество бубенцов и трещоток. Разнообразны духовые инструменты: рожки, трубы, флейты из дерева, металла и даже из рога антилопы. Нельзя представить африканские оркестры и музыкантов без лирических струйных инструментов. Обворожительно звучит 21-струпиая кора из Мали, похожая на большое банджо. Под ее переборы
В 1968 году с вольтийским инструментальным ансамблем ларалле-набы выступил французский скрипач Иври Гитлис. Его нежный Страдивари, всего лишь за несколько дней до этого чаровавший любителей классики в Карпеги-холле, гармонично вписался в басовитое пение балафонов. Иври Гитлис, блестящий исполнитель произведений Баха, Бартока, Берга, Паганини, глубоко вник в звуковую гармонию африканской музыки, разобрался в ее непривычных для европейского уха нюансах, в глубине одного из ее лейтмотивов — темы предков, подобрал ключи к виртуозным импровизациям, характерным для темпераментных африканских исполнителей.
В окрестностях Уагадугу французский скрипач репетировал вместе с искусными балафонистами. В оркестре ларалле-набы, где преобладают струнные инструменты, он участвовал в сложных, полифонических полуимпровизациях. Его скрипка безропотно подчинилась общей суровой дисциплине тембра и ритма оркестра из 19 виртуозов-сенуфо в Корого. Опыт Гитлиса доказывает возможность публичного исполнения африканской музыки лучшими скрипачами, пианистами и оркестрами. Гитлис высокого мнения об африканской музыке. О балафонисте-бобо, с которым он случайно сыграл вместе на уличном перекрестке Уагадугу, Гитлис отозвался:
— Под его палочками рождалась благородная уравновешенная, полная жизненного напряжения музыка, от которой бы не отрекся сам Стравинский.
— Только поверхностный наблюдатель, — заметил однажды нигерийский музыковед из университета в Ифе Акин Эуба, — может утверждать, что традиционная народная музыка потеряла свое значение в современной Африке под натиском мощного влияния западного мира. Большинство африканцев живут в той культурной атмосфере, когда первый опыт восприятия музыкального искусства связан с народной музыкой; лишь в крупных городах Африки господствует космополитическая культура и западная музыка.
Эуба обратил внимание на то, что увлечение западной музыкой, и в частности поп-музыкой, подчас поощряется разнообразными материальными средствами, в то время как народные музыканты практически не получают допуска ни к большим эстрадам и театральным площадкам, ни к микрофонам радиостанций, ни к домам звукозаписи.
— Вкус к западной современной музыке, — развил он свою мысль, — подразумевает также приобретение вкуса к другим аспектам западной культуры.
Акин Эуба также подчеркнул, что жизнеспособность африканской музыки определяется не только ее самобытными эстетическими чертами, но и глубоким социальным звучанием.
— Африканские политики, — отметил он, — нередко говорят о единстве народов континента, но они никогда серьезно не рассматривали значение искусства как средства общественного воспитания.
И африканская музыка продолжает жить, покоряя слушателей своей великой душевностью и художественностью.
В Яунде мне как-то довелось увидеть танец бети менджанг. Его танцуют и на свадьбе, и на крестинах, при рождении ребенка, вступлении в совершеннолетие… Сначала балафонисты, словно для разминки, отбивают двумя палочками ритм. В круг плавно входят танцоры. Темп нарастает, вовсю расходятся сыгравшиеся исполнители. Зрители скандируют имена наиболее искусных. Этоны, живущие в районе Яунде, во время этого танца подключают к оркестру один-два тамтама.