Африка пятиструнного самурая
Шрифт:
– Come on! Show me a real Russian!
На подходе к лагерю бедуинов ребята меня просят что-нибудь спеть. Откуда они знают? Пою им «Flattened» группы Mushroomhead и «Sunshine» исполнителя Matisyahu. Им нравится мой голос, говорят, что мне прям надо петь метал. Очень приятно, значит, не зря занимался.
В лагере бедуинов, где пили чай, останавливаемся пить чай снова. Попадаем на мини-концерт музыкального бедуина. Он играет на неком подобии самодельной лиры или мини-арфы: четыре струны, корпус из двух симметричных дуг и перекладины, квадратный резонатор – металлическая
В этой пешей горной группе обнаруживается очень общительный дантист. Он рассказывает, как 14 лет проучился на эту специальность и теперь, работая в Каире, имеет зарплату всего в 10 тысяч фунтов в месяц. Он рассказывал, как представлял свои научные зубные работы на конференции в Берлине. Он рассказывал, как изобретал новые методы лечения, чуть ли не новые виды зубов, но гранта от египетского правительства на исследования не дождался. Никому, говорит, здесь это не нужно, хотя зубы болят у всех.
Он с уверенностью заявлял, что Россия и Египет по уровню жизни находятся примерно на одном месте – ниже среднего по всему миру, но чуть выше, чем самые отсталые государства. Некоторые проблемы и впрямь оказались аналогичными – люди учатся в высших учебных заведениях много лет, а потом не могут найти работу по специальности. Или находят что-то с нищенской зарплатой и кабальными условиями труда. Ему понравилась моя идея посетить Чад, чтобы потом собственная страна казалась самой передовой и самой лучшей для жизни и развития в мире.
В «Fox Camp» мы вернулись около 13-00. Сонно и несвязно благодарю ребят за то, что они были выносливые и оптимистичные. За то, что не рухнули и не сдохли на полпути. Прошу одного из администраторов лагеря внести меня в списки ужинающих и отключаюсь в своем холодном каменном домике до шести вечера.
Меня заботливо будят к ужину, приглашают в общий теплый домик для общения и курения. Всем ужин приносят туда: рис с бобами, бобовый суп, хлеб. Общаемся с вечно укуренным Паулем. Он рассказывает, как много лет путешествовал по Индии. Рассказал, как в Бразилии сунул в газетный киоск бумажку в 10 евро молча, а ему молча дали пакетик с кокаином в ответ. Своеобразный человек. Говорит, что уже 25 лет путешествует по миру без остановки, ищет счастье. Потом он вдруг просит у меня 200 фунтов на автобус до Каира. Дал ему их, в тот момент мысленно желая обрести ему счастье и освобождение. Пусть принесут ему только добро. Чего деньги жалеть?
В домике появляются четыре новых человека, все из Чехии. Один из них немного понимает по-русски. Они очень переживают по ценам на местных гидов. Спрашивают меня:
– Точно 250?
– Точно, – отвечаю я.
Появляется в домике интересная русская женщина Лиза. Она живет на территории «Fox Camp» уже шесть лет. До этого жила себе в Москве в Новокосино, была режиссером монтажа. Потом приехала на каникулы сюда и как-то случайно осталась на шесть лет. Не захотела уезжать. Понравилось
Люди вокруг недвусмысленно намекают мне, что настало время песен. Приношу банджо. Играю «Аборигенка Маня» и «Radioactive». Всю песню «Воображаемых Драконов» мне подпевают и подыгрывают. Надо же, узнали!
19 января.
Проснулся, как контуженный – так было холодно. Прогулялся в поселок до банка. По дороге наткнулся на пекарню, взял и съел сразу три свежайших горячих лепешки по 1 фунту за штуку. Прямо из печи! Это непередаваемо! В банке поменял 75$ на 1185 фунтов.
В лагере попрощался с Ингрид и Саулем. Сауль сказал мне: «Спасибо, с тобой было очень весело». Израильтянка Адель на прощанье рассказала, что в Нувейбе есть аналогичный лагерь хиппи. Называется он «Droub Camp». Она сказала, что только что оттуда. Сказала найти там сотрудника по имени Борто. Он может разрешить поставить палатку на берегу бесплатно. Там сейчас тепло и море тоже теплое. Рассчитался с Хамди, по 50 фунтов за каждый ужин, плюс еще 100 фунтов за дополнительные сутки пребывания.
На выходе из поселка на ментовском посту ждал машину в сторону Нувейбы часа два с половиной. Тамошний англоговорящий постовой рассказал о своей командировке в Австралию. Он был в Сиднее и Мельбурне. Говорит, что не смотря на положительную экономическую ситуацию, и там возникали кое-какие сложности. Он работал до 16-00, потом один час у него уходил добраться до дома, один час на приведение себя в порядок (душ, переодеться, перекусить) и один час у него оставался до закрытия развлекательно-гастрономических заведений. Говорит, что в 19-00 все уже закрывается, и на улицах никого. Идешь один по пустому темному городу, чем заняться не знаешь.
Меня подсадили к веселому пакистанскому англоговорящему водителю. Он оказался гражданином Саудовской Аравии и катался на арендованной машине по Египту с курорта на курорт, оттягивался в общем. Уже 40 лет он жил и работал в Саудовской Аравии электриком. Он угостил меня традиционной кондитерской сладостью из Саудовской Аравии, похожей на круглый белый кекс из непонятно каких ингредиентов. Эта вкусность по совместительству являлась слабительным. Говорит:
– If you take two you will get energy. If you take five it will clean your stomach.
Ого! Он скормил мне уже три штуки. Я в двух кексах от того, чтобы обделаться прямо на кожаное сидение арендованного «Мерседеса»!
Мы остановились у камня, похожего на гриб и минут десять фотографировались. Ну, он действительно был очень похож на гриб. Веселый пакистанец пробовал разные ракурсы, впихивал меня в них, усиленно размышляя, с какой стороны я более гармонично выгляжу с камнем-грибом. Вообще он направлялся в Шарм-ель-Шейх и очень хотел и меня туда отвезти с собой.
– Ты что, какая Нувейба? Шарм-ель-Шейх – это же самый курортный курорт из всех