After 3
Шрифт:
Зейн становится напротив нее, его рука накрывает ее… Её вздутый живот.
Нет…
– Ты? – я будто задыхаюсь, - Ты с ним?
– Гарри, мы говорили об этом так много раз. Ты здесь не живешь. Ты не живешь здесь уже более двух лет, - она снова вздыхает, еще больше закутываясь в одеяло. Она так спокойно говорит об этом и то, как ее глаза ищут лицо Зейна с просьбой о помощи из-за моего вторжения.
В замешательстве, будто из меня выкачали весь воздух, я падаю на колени перед ними. И вскоре чувствую руку на своем плече.
– Извини, тебе нужно идти.
– Ты не можешь так поступить со мной, - я молю ее, тянусь рукой к ее животу. Это не может быть правдой. Это не может быть правдой.
– Ты сам виноват, - она говорит, - Прости, Гарри, но ты виноват в этом. Только ты.
Зейн гладит ее руки, чтоб успокоить ее, и гнев прорывается через меня. Я тянусь в карман и достаю оттуда зажигалку. Никто из них не замечает; они просто держаться друг за друга, в тот момент как мой большой палец нажимает на кнопку зажигания на зажигалке. Маленький огонь кажется таким знакомым. Я подношу огонь к занавеске. Мои глаза закрываются, в то время как лицо Тессы освещается зловещими языками пламени, которые окутывают комнату.
**
– Гарри! – лицо Марка-первое, что я вижу, когда открываю глаза. Я отталкиваю его, вскакиваю с дивана и падаю на пол в панике.
Тесса была… И я был…
– Видимо, у тебя был чертовски плохой сон, чувак, - Марк кивает головой, - Ты в порядке? У тебя вся спина мокрая.
Я моргаю пару раз и пробегаю рукой по промокшим волосам. Моя рука слишком сильно болит. Сегодня синяк должен быть светлее, но я не замечаю никаких изменений.
– Ты в порядке?
– Я… - мне нужно убраться отсюда. Мне нужно сходить куда-то и чем-то заняться. Воспоминание воспламеняющейся комнаты вспыхнуло в моей памяти.
– Возьми и возвращайся ко сну; сейчас 4 утра, - он протягивает мне бутылку воды и кладет одну таблетку на мою вспотевшую руку.
Я киваю, но не могу говорить. Я глотаю таблетку не запивая, и ложусь обратно на диван. Взглянув на меня последний раз, Марк исчезает в своей спальне. Я достаю телефон из кармана и смотрю на фотографию Тессы.
Прежде, чем я смогу остановить себя, мой палец нажимает на кнопку вызова. Я знаю, что не должен делать этого, но если бы я мог услышать ее голос всего один раз, я бы спал спокойно.
– Ваш звонок не может быть совершен, так как набранный вами… - от этого голоса бросает в дрожь. Что? Я смотрю на экран и пробую снова. Тот же голос. Снова и снова.
Она не могла изменить свой номер. Она не сделала бы этого…
– Ваш звонок не может быть… - я слышу в десятый раз.
Тесса изменила свой номер. Она изменила свой номер телефона, чтобы убедиться, что я не буду звонить ей.
Когда я снова засыпаю, мне снится очередной кошмар. Он начинается так же, но когда я прохожу в комнату, она пуста.
**
– Ты до сих пор не дал мне закончить то, что я начала в воскресенье, - Джанин опирается на меня, положив голову мне на плечо. Я перебираюсь на диван, отодвигаясь подальше от неё. Я не хочу, чтобы она приняла это как знак того, что мы собираемся полежать
– Со мной и так все хорошо, - я отказываю ей в сотый раз за последние четыре дня. Прошло всего четыре дня? Черт. Время должно идти быстрее, потому что не знаю, выживу ли я такими темпами.
– Тебе надо расслабиться. Я могу помочь тебе в этом, – её пальцы прокладывают дорожку вниз по моей голой спине. Я не мылся уже несколько дней, и не носил рубашки. Я не мог заставить себя влезть в неё, не после того как её носила Джанин. Теперь рубашка пахла как она, а не как мой ангел.
Чертова Тесса. Я так сойду с ума. Это то, что происходит со мной каждый раз, когда я трезвею-она проникает в мою в голову. Кошмар который я опять испытал прошлой ночью, все еще преследует меня. Я бы никогда не причинил ей боль, не физическую. Я люблю её. Любил. Блять, нет, я все еще люблю её, и всегда буду любить, но я ничего не могу поделать с этим дерьмом. Я не могу всю жизнь бороться, день за днем, чтобы стать идеальным для неё. Я не тот, кто ей нужен и никогда не буду.
– Мне нужно выпить, - говорю я Джанин. Она встает с дивана и лениво тащится на кухню. Когда в голове вновь начинают появляться непрошеные мысли о Тессе, я кричу ей вслед: - Поторопись, черт возьми.
Она идет, держа в руках бутылку виски, но останавливается и обводит меня взглядом.
– Кем ты, блять, себя возомнил? Если уж и собрался вести себя как козел, то попытайся для начала как-нибудь заинтересовать меня.
– Я все еще думаю, что твоя рука сломана!
– перебивает Джеймс, заходя в гостиную, – Карла знает, о чем говорит. Тебе просто надо обратиться в клинику.
– Нет, я в порядке, - я сжал в кулак и пошевелил пальцами чтобы доказать отсутствие боли. Но я вздрогнул от этой проклятой боли. Я знаю, что она сломана, я просто не хочу раздувать проблему из этого дерьма.
– Это не сработает, рука не исцелится сама по себе. Обратись туда как можно быстрее, и когда вернешься - эта бутылка будет полностью твоя, - настаивает Джеймс. Я начинаю скучать по козлу-Джеймсу. Джеймсу, который трахал телок часами, не думая ни о чем. Но эта его забота о моем здоровье пиздецки раздражает.
– Да, он прав Гарри, - вмешивается Джанин, ставя виски на место.
– Блять, хорошо, - ворчу я. Хватаю ключи с телефоном, и сматываюсь. Я тянусь к майке, которая лежит на заднем сидении машины, и натягиваю ее на себя, перед тем как отправиться в клинику.
Зал ожидания переполнен шумными детьми, и я застреваю в единственном свободном месте рядом с каким-то бездомным мужиком со сломанной ногой.
– Как долго ты ждешь?
– спрашиваю я мужика. От него несет, как от дерьма, но у меня нет права осуждать его, вероятно, потому что я пахну похуже него. Он напоминает мне Ричарда, и мне интересно, что он вообще может делать в реабилитации. Отец Тессы в реабилитации, и я тут утопающий в ликере, чей мозг затуманен от избыточного количества курительных веществ и таблеток которые давал мне Марк. Как тесен мир.