Агада. Большая книга притч, поучений и сказаний
Шрифт:
А впоследствии р. Акиба на серебряной и золотой посуде кушал, на кровати с золотыми ступеньками спал, а жена его в драгоценнейшие запястья и диадемы наряжалась.
– Раби, – заметили ему однажды ученики, – это для наших жен соблазном служит.
– А сколько страданий ради св. Торы, – ответил р. Акиба, – испытала Рахиль вместе со мною в прежние годы?.. (Там же)
Его удовольствие
Однажды в субботу ученики застали
– Учитель! – удивились они, – не сам ли ты поучал нас словами пророка: «И назовешь субботу удовольствием своим?»
– Это и есть мое удовольствием, – ответил р. Акиба. (Шиб. Гал. по Мидр.)
«Нагибал голову» [162]
– Однажды, – рассказывал рабан Гамлиель, – с корабля, на котором я находился, замечено было, как на далеком от нас расстоянии разбился челнок и сидевший в нем человек погрузился в воду. Велико было мое огорчение, когда мне сказали, что утонувший был р. Акиба. Когда же я возвратился из плавания, вижу – входит р. Акиба и как ни в чем не бывало вступает со мною в ученую беседу.
162
О том, как велики были, при всех пережитых им испытаниях, выносливость и настойчивость р. Акибы в стремлении его к намеченной цели, дает представление этот рассказ рабан Гамлиеля.
– Сын мой, – спрашиваю, – как удалось тебе спастись?
А он отвечает:
– Ухватился за доску и при каждой набегающей волне нагибал голову. (Иебам., 121)
Рознь в среде ученых
[Дважды двенадцать тысяч учеников были у р. Акибы от Гибеона до Антипароса, и все они умерли при жизни р. Акибы в один и тот же промежуток времени, между Пасхой и Шемини-Ацереть. Постигло их это за то, что они не оказывали уважения друг другу.]
Опустел мир знания, пока школы на юге не посетил р. Акиба, учениками которого там сделались р. Меир, р. Иуда, р. Иосе, р. Симеон и р. Элазар бен Шаммуа.
И, напутствуя их, сказал р. Акиба:
– Прежних моих учеников постигла их судьба за то, что соперничество привело их к взаимной розни и вражде. Вы, я уверен, не последуете их примеру.
И слова его оправдались: от этой группы его учеников наполнилась знанием земля Израильская. (Иебам., 62; Ког. – Р.)
«Все к лучшему»
Однажды р. Акиба отправился в дорогу верхом на осле, взяв с собою петуха [по пению которого определялись ночные смены] и лампаду [для чтения по вечерам].
Пришел он в один город, но остаться на ночлег там ему не дали.
«Что Бог делает, все к лучшему», – сказал р. Акиба.
– Не прав ли я был? – сказал р. Акиба, – что2 Бог делает, все к лучшему! [163] (Берах., 60)
163
Во время ночлега в городе он подвергся бы общей участи жителей, но и в поле осел и петух своим криком и лампада своим светом могли бы выдать разбойникам убежище р. Акибы.
«Долг повелевает»
Когда опасно заболел сын его, р. Симеон, р. Акиба ни на один день не прерывал
Приходит посланный: больному плохо.
– Продолжайте, – говорит ученикам р. Акиба.
Второй посланный: больному хуже.
– Продолжайте, – повторяет ученикам р. Акиба.
Третий: больной при смерти.
– Продолжайте.
Наконец, сообщают: скончался.
Тогда только встал р. Акиба, снял с себя тефилин [164] и разорвал одежды свои:
164
Тефилин одевались законочителями не только для утренней молитвы, но также на все время занятия их с учениками.
– До последней минуты, – пояснил он ученикам, – мы не имели права прерывать св. учение. Теперь мы должны исполнить свой долг перед умершим.
Несметные толпы народа собрались на погребение, горячо оплакивая смерть покойного. Когда народ после погребения начал расходиться, р. Акиба, встав на скамью, обратился к присутствующим с такими словами:
– Братья израильтяне, выслушайте меня. Если бы сына моего даже женихом из-под венчального балдахина похитила смерть, я почел бы себя достаточно утешенным за свою потерю тем почетом, какой вы теперь оказали ему. Не ради моей учености вы сделали это, – здесь есть лица ученее меня: не ради богатства моего, – здесь многие богаче меня. На юге Акиба известен, а кто в Галилее знает о нем? Знаком он здесь мужам, но что знают женщины и дети о нем? Людей с именем Акиба на любом базаре найдется не мало. Но знаю я, что все вы не пожалели труда явиться сюда только во имя святого долга перед умершим и из благовения перед Торой. И вдвойне велики, поэтому, ваши заслуги. Вот что служит утешением для меня. С миром возвратитесь в дома ваши. (Симх., гл. 8; М. – К., 21)
Вельможа обиделся
Однажды начальник города Рима Руфус говорит р. Акибе:
– В вашем Писании сказано: «Исава возненавидел я». За что, скажи, ваш Бог так не любит нас?
– Завтра я отвечу тебе на это, – заявляет р. Акиба.
Назавтра спрашивает Руфусь:
– Что же, было тебе сонное видение и указано, что2 ответить мне?
– Именно так, – отвечает р. Акиба. – Двух собак я видел во сне; одну зовут Руфусь, другую Руфина [165] …
165
Имя жены Руфуса.
– Как! – закричал возмущенный градоправитель, – ты для своих собак других кличек не нашел, как имя мое и моей жены?! Смерти заслуживаешь ты за такую дерзость!
– А велика ли разница, – спокойно отвечает р. Акиба, – между тобой и ими? Ты кушаешь и пьешь, и они едят и пьют; у тебя рождаются дети, у них также; ты умираешь, и они умирают. А стоило мне назвать одну из них твоим именем, и ты в такое негодование пришел!
Лисица и рыбы
Вышел от Рима указ, запрещающий евреям заниматься изучением Торы.
Некий Папус бен Иуда, видя, как р. Акиба продолжает по-прежнему устраивать собрания и всенародно преподавать св. учение, говорит ему:
– Раби! Неужели ты не боишься гнева Императора?
– Папус, – ответил р. Акиба, – люди считают тебя умным человеком, а рассуждаешь ты не лучше любого глупца. Слушай, скажу тебе притчу:
Шла лисица по берегу реки и видит – рыбки мечутся туда-сюда в большой тревоге. И спрашивает лисица: