Агасфер (Вечный Жид) (том 2)
Шрифт:
– Идите!
– воскликнул кабатчик и, не давая Оливье времени опомниться, схватил его за руку и, отворяя окно, выходившее на крышу невысокой пристройки, продолжал: - Спасайтесь через окно, спускайтесь по крыше и бегите полями... Да скорее... давно пора...
И, видя колебание молодого рабочего, он прибавил со страхом:
– Да вы с ума сошли, один против двухсот? Еще минута, и будет поздно... слышите? Идут... идут...
Действительно, в эту минуту яростные крики, свистки и гиканье удвоились, а деревянная лестница, ведущая на второй этаж, зашаталась под поспешными шагами нескольких
– Война _пожирателям_!
– Спасайся, Оливье!
– воскликнул Голыш, который от опасности протрезвел.
Только он успел это проговорить, как дверь зала, смежного с их комнатой, со страшным треском распахнулась.
– Вот они!
– в ужасе воскликнул хозяин, всплеснув руками, и, подбежав к Оливье, силой столкнул его с подоконника, потому что тот все еще колебался.
Окно закрыли, и Морок в сопровождении кабатчика вышел в залу, куда только что ворвались вожаки волков, пока их товарищи неистовствовали во дворе и на лестнице. Человек восемь или десять бесноватых, не сознававших, что их подстрекают к буйству, вбежали в залу, возбужденные гневом и вином и размахивая длинными палками. Во главе них был каменолом громадного роста и геркулесова сложения, с рваным красным платком на голове, концы которого болтались по плечам, и со старой козьей шкурой на плечах; он размахивал тяжелыми железными клещами. Глаза его были налиты кровью, лицо выражало зверскую злобу, он громовым голосом кричал, делая вид, что хочет оттолкнуть Морока от двери в кабинет:
– Где _пожиратели? Волкам_ хочется их загрызть!
Кабатчик поспешил отворить дверь в отдельный кабинет, приговаривая:
– Видите, друзья мои... здесь никого нет... посмотрите сами...
– Верно... никого нет!
– воскликнул изумленный каменолом, заглянув в кабинет.
– Где же они? Нам сказали, что сюда их человек пятнадцать пришло. Или они пошли бы вместе с нами разносить фабрику... или была бы драка, и _волки_ изрядно бы их порвали!..
– Коли не пришли... значит придут...
– сказал другой.
– Надо подождать!
– Да, да... подождем их!
– Посмотрим на них поближе!
– Если _волкам_ хочется поглядеть на _пожирателей_, - сказал Морок, то почему бы им не пойти повыть около фабрики поганых атеистов?.. Стоит _волкам_, завыть, небось те выскочат, и завяжется драка...
– И завяжется драка!
– машинально повторил Голыш.
– Но, только, может быть, _волки_ боятся _пожирателей_?
– прибавил Морок.
– Ты заговорил о страхе... так ты с нами туда пойдешь: мы тебе покажем, как мы боимся!
– хриплым голосом закричал колосс и двинулся к Мороку.
Множество голосов завопило:
– Чтобы _волки_ побоялись _пожирателей_? Такое было бы впервые!
– Драться... драться... вот и делу конец! Нам это надоело... С чего им такое счастье, а мы должны бедствовать!
– Они говорят, что каменоломы - это дикие звери, единственно на то и годные, чтобы работать в своих ямах, как та собака, которая только и знает, что вертеть вертел!
– сказал один из посланцев барона Трипо.
– И что _пожиратели_ наделают себе фуражек из шкур _волков_!
– прибавил
– Ни они, ни их жены не ходят к обедне, язычники... собаки!..
– кричал агент аббата.
– Ну, они-то... черт их побери, это их дело! Но жены как смеют не ходить?.. Это требует отмщения!
– Недаром аббат сказал, что проклятая фабрика накличет на нас холеру...
– Верно... он это говорил в своей проповеди... Наши жены слышали...
– Да, да, долой _пожирателей_, которые хотят навлечь холеру на нашу округу.
– Драться!.. драться!
– ревела толпа.
– На фабрику, друзья!
– громовым голосом закричал Морок.
– На фабрику, храбрецы-_волки_!
– Да, да, долой _пожирателей_, которые хотят навлечь топаньем и шумом.
Эти отчаянные крики отрезвили Голыша, и он шепнул Мороку:
– Вы хотите резни? Я на это не согласен.
– У нас будет время предупредить фабрику... От этих мы дорогой отделимся, - отвечал ему Морок; затем он крикнул перепуганному кабатчику: - Водки! Надо выпить за здоровье _волков_! Я угощаю.
Он кинул деньги кабатчику, который исчез и через мгновение вернулся с бутылками водки и стаканами.
– К чему стаканы?
– воскликнул Морок.
– Разве такие молодцы пьют из стаканов?! Вот как надо!
И, откупорив бутылку, он приложил горлышко к губам.
– Отлично!
– сказал каменотес, которому Морок передал бутылку.
– Лей прямо в глотку! Кто не последует этому совету, тот трус! Это наточит зубы _волкам_!
– Пейте, товарищи!
– раздавал Морок бутылки.
– Без крови дело не обойдется, - прошептал Голыш, сознавая, несмотря на свое опьянение, всю опасность рокового подстрекательства.
Действительно, вскоре многочисленная толпа покинула двор кабатчика, чтобы устремиться всей массой на фабрику г-на Гарди.
Некоторые из рабочих и жителей деревни, не желавшие принимать участия во враждебных действиях (их было большинство, прятались по домам, в то время как буяны шли главной улицей; но женщины, фанатизм которых аббат сумел разжечь, ободряли своими криками и пожеланиями воинственную толпу. Во главе нее шел гигант-каменолом, размахивая своими огромными железными клещами, а прочие вооружились палками, камнями, всем, что попало под руки, и следовали за основным ядром толпы. Головы, возбужденные недавними возлияниями, кипели страшной яростью. Лица были свирепые, горевшие ненавистью, ужасные. Разнузданные, порочные страсти угрожали страшными последствиями. Волки шли по четверо или пятеро в ряд, распевая воинственную песню, которая своим нарастающим возбуждением разжигала их еще сильнее. Вот последний куплет этой песни:
Бесстрашно вступим в бой с врагами,
Стальные мышцы напряжем,
Они вражду раздули сами,
Ну, что ж! Мы против них идем!
Царя всеславного потомки
Мы не должны в бою робеть,
Но победить иль умереть;
Смерть, смерть иль клич победы громкий!
О племя храбрецов, о соломонов род (*24),
Смелей, отважней в жаркий бой,
Победа нас зовет!
Морок и Голыш исчезли во время суматохи, когда толпа выходила из кабака, чтобы двинуться на фабрику.