Агата
Шрифт:
Он тоже снял номер в «Гидропатике», расписавшись в регистрационном журнале: «Джон Бэринг, Нью-Йорк, США».
Администратор, тот самый, что в лучшие свои годы имел счастье кланяться царственным особам, американцев не любил. Он где-то слыхал, будто они скупают Англию на корню, а администраторов и портье развращают неумеренными чаевыми. И где-то читал, что принц Уэльский иногда нарочно изображает американский акцент. За одним американцем в Харрогет хлынут другие, и прощай вся прелесть городка! От таких иностранцев только срама и
Уолли заглянул в регистрационный журнал:
– К вам какая-то леди аж из Кейптауна приехала!
– Мы международный курорт, – сухо ответил администратор.
– Тащиться из самой Южной Африки ради того, чтобы тут у вас принимать ванны?
– Да, сэр. – Администратор с треском захлопнул журнал.
– Ладно, а что мне теперь делать?
– Простите, сэр?
– Где я могу получить всякие там процедуры?
– В Королевских банях, мистер Бэринг. Вас проводит швейцар. Впрочем, можете заказать карету.
– Да хоть бы и тыкву, – отозвался Уолли. – И распорядитесь насчет багажа.
В час, когда большинство обитателей «Гидропатика» собирается за чаем, или за картами, или на тихие послеобеденные танцы, Уолли рыскал по всему отелю в поисках таинственной леди из Кейптауна. В конце концов он обнаружил ее в бильярдной, где Оскар Джонс уговорил ее и Эвелин сыграть с ним партию. К смятению Агаты, Оскар привлек к игре еще и некоего Артура Бенсона, очень толстого джентльмена, проявлявшего к миссис Нил недвусмысленный интерес.
Игра была уже в полном разгаре, когда вошел Уолли.
Он уселся рядом с дядюшкой Джонсом, следившим за ходом борьбы из своего инвалидного кресла, и окинул взглядом уютную, обшитую дубом комнату с викторианскими бра, зеленым сукном на столе и держателями для киев на стенах.
– Итак, леди, которую ищет вся страна, предпочла общество толстощекого молодого человека, обутого в сандалии, хорошенькой женщины с северным выговором и средних лет джентльмена с эдвардианскими усиками. Уолли отметил для себя плиссированное шелковое платье, едва доходившее ей до колен, и элегантную прическу, и беззаботную улыбку. Глубоко вздохнув, он закурил сигарету и мысленно стер все, что прежде рисовало ему воображение.
Уж раз он не смог заглянуть в сценарий, можно по крайней мере расслабиться и спокойно посидеть в зрительном зале.
Эвелин искусным ударом кия послала красный шар в среднюю лузу. Агата изобразила в ответ разочарованный стон.
– Чудненько. – Оскар улыбнулся своей искренней, какой-то очумелой улыбкой, поддернул плед на коленях у дядюшки, после чего отступил вместе с Агатой, давая прицелиться Бенсону. Уолли подошел к ним, словно желая лучше видеть игру.
– Теперь сто лет ждать, – пожаловался Оскар. – А знаете,
Агату, казалось, целиком захватила игра.
– Да-да, миссис Нил, – продолжал Оскар. – Она прелестная женщина. Не читали?
– Мазила, – прокомментировала Агата удар Бенсона и повернулась к Оскару. – Представьте себе, читала.
– И «Убийство Роджера Экройда» читали? – Оскар взмахнул руками. – Вот закручено, а? А вам не кажется, что она немножко смухлевала?
– Да нет, мистер Джонс. Если бы вы читали внимательнее, вы бы поняли, что ошибаетесь. Теперь моя очередь. – Агата взяла свой кий и стала прицеливаться.
В этот момент подошел Бенсон, наклонился над ней, чтобы подправить угол прицела, и замер в этой позе, прижавшись к ней всем телом. От этой развязности Агату сковал панический ужас, она не могла ни продолжать игру, ни выпрямиться и уйти.
Тогда Уолли медленно потянулся за кусочком мела и, встав спиной к столу, вежливо вынул кий из руки Оскара Джонса и стал мелить его кончик, одновременно стараясь рукояткой почувствительнее ткнуть Бенсона. Тот отодвинулся от Агаты и круто повернулся:
– Какого дьявола!
– Дико извиняюсь, – усмехнулся Уолли и протянул кий обратно Оскару. – Так-то получше, – заметил он и уронил мелок.
Нагнувшись за ним, он увидел, что Агата тоже встала на колени, помогая искать, – хитрый маневр, чтобы спрятать смущение. Стоя на четвереньках, Уолли взглянул на нее и улыбнулся:
– Потанцуем?
Она глянула на незнакомца, потом выпрямилась. Уолли стоял рядом. Она оказалась выше его на несколько дюймов.
– Знаете, я подумал хорошенько, – начал он, – наверное, я не должен был вас приглашать.
Она улыбнулась:
– Отчего же? Я настаиваю.
Уолли повернулся к остальным, подняв в руке мелок, словно боевой трофей.
– Прошу прощения, что помешал. Джон Бэринг.
Оскар подошел пожать руку новому знакомому.
– Спасибо за услугу – вы хорошо намелили мой кий!
Уолли повернулся к Бенсону:
– Надеюсь, я не сделал вам больно?
– Еще как сделали. В другой раз будьте, пожалуйста, поаккуратнее.
– Мистер Бенсон, – произнесла Эвелин, – с вашей стороны это не слишком любезно. Насколько я понимаю, своим ударом вы испортили мне всю игру, мистер Бенсон, и вам следует извиниться перед мистером… мистером Бэрингом.
Реплика возымела действие. Бенсон пробурчал какие-то извинения и вышел из комнаты.
Эвелин свистнула и подняла руки.
– Удаление! Здорово сработано, мистер Бэринг! Меня зовут Эвелин Кроули, это – миссис Нил, а это – Оскар Джонс. А это, – она указала на не подающего никаких признаков жизни старика в инвалидной коляске, – возможно, все еще дядюшка мистера Джонса.
Все засмеялись.
– Мне кажется, вы спасли меня – и даже не от смерти, а от еще худшей участи! – произнесла Агата.