Агент Фейри

Кроуфорд К. Н.

На лицах фейри, рассевшихся на каменных скамьях, я видела уважение и благоговение. Может, даже немного страха, пока мы с Роаном шли дальше по проходу. Каменный потолок выгибался над нами аркой, украшенный гирляндами, которые подсвечивали замысловатую кружевную резьбу. Здесь не было окон, только стены из крошащегося камня, но атмосфера была на удивление прекрасной.

Яркие и красочные полевые цветы увивали каменные стены и алтарь, а также одежду гостей свадьбы. Впереди не стояло священника или официального лица — только

алтарь на помосте, где ярко горели канделябры. Плачущие горлицы ворковали и хлопали крыльями на насестах среди древних камней.

Роан подвёл нас к передним рядам, отведённым для почётных гостей, включая нас. Мы свернули направо и сели на каменной скамейке возле Нифейн, Королевы Эрнмас, которая сегодня облачилась в жемчужное платье, украшенное полевыми цветами. Она смотрела прямо перед собой, и её бледное лицо сияло. По другую сторону прохода сидел Грендель, одетый в тёмный блестящий костюм с его тазовой костью на шее. Он глянул на меня своими тёмными презирающими глазками — своеобразный вызов. Я без колебаний встретила его взгляд, и мы оба не моргали, казалось, часами. «Я не боюсь тебя, Жаба Двуногая».

Грендель погладил длинным пальцем кость, висевшую на его шее, и сверлил меня взглядом. Наконец, женщина-фейри возле Гренделя тихонько спросила его о чём-то, и он отвернулся. Я с облегчением повернулась к Роану.

— Где жених и невеста?

— Это человеческий термин для другой церемонии. Это называется пленение — кульминация в конце охоты.

— Дай-ка угадаю. Мужчина охотится и пленяет женщину, а не наоборот.

Он моргнул.

— Естественно.

— Ладно. И когда случится это пленение? Мне надо пописать.

— У нас есть немного времени. Кое-какие гости ещё не пришли. И обычай требует, чтобы все мы ждали появления пары, — он нахмурил лоб. — Это ужасно неподходящее время.

— Иделиса торопила меня, и я выпила четыре кружки кофе, чтобы не уснуть.

Он вздохнул.

— Думаю, время ещё есть.

— А где туалет?

— Тут внизу не будет туалетов. Фейри устроены иначе, чем люди с вашими постоянными потребностями тела. Постарайся как можно более церемонно выйти наружу и найди тёмный уголок в коридоре.

Мои брови взлетели вверх.

— Ты хочешь, чтобы я церемонно задрала платье в углу того тёмного коридора и церемонно пописала на пол?

— Ну, я бы предпочёл, чтобы ты этого не делала. Но раз тебе нужно...

Вздохнув, я встала и, держа голову высоко поднятой, вышла из зала, пытаясь игнорировать непристойный акт, который мне предстояло совершить. Покинув тёмный храм, я пошла по каменному коридору в поисках алькова. Но естественно, кто-то мог пройти мимо и увидеть, как я присела над землёй. Я хмурилась на ходу, пока не заметила деревянную дверь в стене.

Повернув ручку, я нашла маленькую комнату с комодом, кроватью и полуголой женщиной, пытающейся одеться.

— Простите, —

выпалила я, уже закрывая дверь, но тут узнала вишнёво-красные волосы. — Эльрин?

Она развернулась и посмотрела на меня своими льдистыми глазами.

— Кассандра. Ну конечно, с тебя станется ворваться.

— Я просто... искала туалет.

— Нет тут туалета. Фейри не писают весь день, как твой вид.

— Я понимаю, что вы все очень гордитесь своими могучими мочевыми пузырями, но мне пора, — я начала отступать наружу.

— Подожди. Зайди. Пожалуйста, — её голос внезапно сделался умоляющим и отчаянным. — Через минутку можешь воспользоваться ведром в углу, как свинья.

— Свиньи не писают в вёдра, — пробормотала я. Она только что назвала меня свиньёй, но в то же время она казалась отчаявшейся и одинокой невестой, которой нужна помощь. Сбитая с толку, я вошла в комнату и закрыла за собой дверь.

Она повернулась и посмотрела на меня, оставаясь обнажённой по пояс. Ниже талии прекрасное льдисто-голубое платье струилось до самого пола, но она не надела его до конца.

— У Дома Араун есть традиция. Пленяемая женщина должна готовиться к церемонии в одиночестве, — тон Эльрин был горьким. — И я пыталась, но не могу застегнуть пуговки на спине платья. Мне нужна твоя помощь.

— Ладно, — я подошла к ней, косясь на серебристое ведро в углу. Эльрин повернулась ко мне своей прекрасной бледной спиной, изувеченной лишь в одном месте — прямо под плечом, где Сиофра заклеймила Эльрин железом во время её плена.

— Уродливо, да? — сказала она, услышав, как у меня перехватило дыхание.

— Ты всё равно прекрасна, — я поколебалась. — До сих пор болит?

— Уже нет. Остались только воспоминания и кошмары.

— Да уж, — я очень хорошо знала, о чём она говорит. Эльрин аккуратно подняла корсаж выше, и голубой шёлк облегал её бёдра. Более бледная полупрозрачная ткань покрыла её груди, расшитая жемчужными цветочными узорами, которые расходились по плечам. Она выглядела ошеломительно, её огненные волосы ярко контрастировали с холодной голубизной платья, а длинные ноги слегка просвечивали сквозь юбки. Но когда я наполовину застегнула платье, её плечи задрожали, и отрывистые рыдания отчётливо послышались в тишине комнаты.

— Эльрин, ты в порядке?

— Меня должны были одевать мои сестры, — сказала она. — Так мы это делаем. Но фейри Двора Печали считают, что церемония — это серьёзный обряд. Что мы должны провести время наедине с собой, в скорбной рефлексии о смерти наших былых жизней. Так что мне досталась лишь ты.

Оу. Я не знала, что сказать.

— Знаю, я тебе не нравлюсь, но...

— Не нравишься? Кассандра, я тебя ненавижу, — выплюнула она через плечо.