Агент ливийского полковника
Шрифт:
– Прекратите! – снова взорвался Хасан. – Зачем вы меня арестовали? Вам нужен новый козел отпущения по делу Локерби? Или вам нужна новая задница, воняющая в сторону Каддафи? Вам нужен предатель? Вам нужен шеф ливийской спецслужбы, о котором можно объявить миру: «Глава батальонов безопасности абд-Аллах Хасан, работающий как двойной агент МИ-5 и ЦРУ, сбежал в Великобританию»? И добавить детали: «Накануне интервенции в Ливию он встречался с шефом МИ-6, сэром Троем Смитом, согласился на то, чтобы в Триполи работал британский агент военной разведки, обещал помочь в деятельности «Аль-Каиды» в регионе...»
С
– Тебе не жить! Ты еще больший труп, чем я. И лучше бы тебе не слышать этих слов.
– Успокойтесь, – действительно в мягкой форме попросил председательствующий Флинн Догерти. – Вы арестованы по делу, которое косвенно проходит по делу Локерби. Мы намерены предъявить вам обвинения в поставках оружия для ИРА.
– От перестановки мест слагаемых сумма не меняется. Вы по-прежнему хотите повесить на меня обвинения в терроризме, пусть даже не исламском. Вы вдруг всполошились: на этого полковника, прибывшего в вашу страну с миротворческой миссией, можно повесить даже преступления, совершенные вашей же католической Ирландской республиканской армией.
– Значит, вы знаете, о чем идет речь?
– Да, вы говорите о военизированной ирландской группировке, целью которой является достижение полной независимости Северной Ирландии от Соединенного Королевства и воссоединение Ольстера с Республикой Ирландией, – отчеканил, как будто прочитал текст с листа, полковник. – Вы говорите о преступной группировке, с которой не можете справиться на протяжении многих и многих лет. Вы считаете Ливию основным поставщиком оружия и финансирования ИРА, но напрочь забыли о том, что поставками оружия в Ольстер занимались СССР, США, современная Эстония. Вы нашли способ свалить вашу проблему на одного человека, пусть даже на отдельную спецслужбу...
– Что в целом говорит об отдельном государстве, – с легкой улыбкой добавил Флинн Догерти. – Что и требовалось доказать.
– Жаль, – скрипнул зубами абд-Аллах, – что не тебя, а тебя, – он снова вперил взгляд в директора МИ-6, – приказал убрать Каддафи. – Тут он сник, бросив под нос едва слышно: – Ну вот и все.
В этой комнате установилась тишина.
По распоряжению Флинна Догерти абд-Аллаха Хасана перевели в комнату для допросов, соседствующую с такой же по размеру комнатой для прослушивания. В первой за ливийца тут же взялся Томас Муди, во второй устроились за столом два человека: Трой Смит и агент службы собственной безопасности МИ-6 Натан Паттерсон. Шеф контрразведки предпочел просмотреть протокол допроса, сославшись на занятость. И вообще, массированное давление на ливийского полковника закончилось.
Допрос в этой специально оборудованной комнате продолжался уже полчаса. За это время абд-Аллах успел сообщить Томасу Муди фамилию и должность человека, с которым он вместе совершил перелет из Москвы в Париж, оттуда – в Лондон, а сейчас отрешенным голосом описывал его внешность:
– Голова правильной формы. Лоб кажется очень высоким из-за крутой залысины. Остатки волос на голове тщательно ухожены. Брови черные, глаза карие. Типичная интервнешность.
– Интервнешность? – переспросил Муди.
– Да.
– Объясните, что это
– Вы и сами прекрасно это знаете. К примеру, в Палестине или Израиле человек с описанной мною внешностью сойдет за своего. Это в равной степени относится и к Европе, «разбавленной» выходцами из восточных, азиатских, африканских стран, и к США. Так что в плане расового признака барьер под названием «чисто исламский терроризм и экстремизм» уже по всему свету стал непреодолимым. Если принять это смешение рас и национальностей за долгосрочную перспективу международного терроризма, то он со своей задачей справился больше чем наполовину.
– Весь мир в дерьме, – индифферентно заметил Муди и отчего-то скосил глаза на Дойла Эванса.
– Не весь, – не согласился ливиец. – Остались еще приятные исключения. Например, Япония и обе Кореи, где интервнешность бросается в глаза. «То, что видишь изо дня в день, не вызывает подозрений».
– Глубокая мысль.
– Так сказано в одной из тридцати шести стратагем. В той связи можно привести слова Каддафи: «Есть знаки, что Аллах дарует мусульманам победу в Европе – без мечей, без оружия и без завоеваний». Он сказал это и мне, и ар-Рахману перед нашим отъездом. Во всяком случае, я слышал это из уст самого полковника. Ар-Рахман поделился своими воспоминаниями, когда мы летели в Каир.
– У ар-Рахмана, насколько я понял, есть свой стиль.
– Стиль? – полковник Хасан пожал плечами. – Даже не знаю. Ответьте – есть ли стиль у хамелеона?.. В деловом костюме и с кейсом ар-Рахман – преуспевающий бизнесмен; на пороге учебного заведения – преподаватель; у дверей дипломатического ведомства – должностное лицо этого учреждения. В гольф-клубе он – гольфист. В военной форме – потомственный военный. В яркой одежде и с коктейлем в руке – завсегдатай ночного бара. У него сотни лиц. И у вас не будет повода усомниться в толпе, с которой он сольется. Он и есть толпа, представитель этой безликой массы. Можно сказать и по-другому: в толпе он выражает собой случайную связь с ней, и внутренне, конечно же, он организован. И если выявить эту связь, его лицо в толпе обязательно проявится.
– Вы говорите как психолог.
– Только по одной причине: ар-Рахман сам является психологом, и вы это почувствуете на своей шкуре... – Абд-Аллах остановился. – Чего ради я вам помогаю?
– Вы забыли, – усмехнулся Муди, – что спасаете свою жену.
– Которую на вертолете ВМС Британии переправили в лагерь мятежников, – вздохнул ливиец, отвечая Муди горькой усмешкой. – Их ряды стали менее плотными, поскольку силы коалиции нанесли удар по своим. И на моей жене, конечно же, отыграются.
– Скажем, им не терпится сделать это, – уклонился от прямого ответа Муди. – Вы остановились на том, что в толпе ар-Рахман выражает собой случайную связь с ней, и если выявить эту связь...
– Да, его лицо в толпе обязательно проявится, – продолжил эту мысль Хасан. – То есть мы подошли к тому, что у ар-Рахмана ярко выражено защитное приспособление сливаться с той или иной людской средой, сливаться с обстановкой. В биологии это называется мимикрией. И ему необязательно владеть какими-то особыми средствами маскировки. Усы, парик, очки, цветные контактные линзы – даже один из перечисленных мною предметов грима сделает его еще более неузнаваемым.