Агент на месте
Шрифт:
Корт подумал, что он мог бы расспросить случайную двадцатилетнюю девушку из Вичито о ситуации в Сирии прямо сейчас, и она могла бы знать больше деталей, чем эта женщина.
Он начал беспокоиться о возможной преданности Ясмин режиму. Очевидно, что она работала на Ахмеда Аззама, но если ее дедушка был одним из его министров, он считал вероятным, что она будет полностью внедрена в систему убеждений режима. «Расскажи мне о своем дедушке».
Ее ответ удивил его.
«Он мертв. Ахмед
«Что? Когда?»
«Больше года назад. Предполагается, что я не должен знать. Мне сказали, что у дедушки был сердечный приступ. Но однажды поздно вечером я слышал, как люди Аззама говорили об этом в гостиной. У моего дедушки были деловые отношения с братом Аззама. Произошел спор из-за денег, и Ахмед встал на сторону своего брата».
«Мне жаль», - сказал Корт, хотя он чувствовал, что эта новость уменьшила вероятность того, что Ясмин ударит Корта детской бутылочкой по затылку и выскочит из «Хендай» на следующем перекрестке.
Затем Ясмин сказала: «Но мой дядя тоже министр. Он будет убит, если я покину страну».
Корт подавил желание закатить глаза. Господи, подумал он. У меня нет времени спасать каждого ублюдка в этой стране от неминуемой опасности. Но вместо этого он изобразил беспокойство. «Кто твой дядя?»
«Член Национального совета».
Тогда черт с ним, подумал Корт, но опять же, он этого не сказал.
«Он — ваш единственный оставшийся член семьи?»
«Мой брат был убит на втором году войны. У меня есть двоюродные братья… все в армии или Военно-воздушных силах».
Скатертью им тоже дорога, подумал Корт. Он сказал: «Вы вносите свой вклад в прекращение войны».
Он посмотрел в зеркало заднего вида и увидел, что она скорчила гримасу, как будто то, что он сказал, не имело никакого смысла, и это было выражение, которое Корт время от времени принимал во время этой операции, но он прекратил разговор. Да, вероятно, она была права. Ее близкие будут преданы смерти за то, к чему он, по сути, принуждал ее. Но это не остановило бы его от этого.
Суд сказал: «Бьянка сказала, что Аззам уезжает из города».
Ясмин сказала: «Он уезжает завтра. Он сказал мне, что вернется во вторник днем».
Это совпало с тем, что Бьянка рассказала Суду на днях о поездке Аззама на смотр войск на передовых базах с русскими и иранцами.
«Он сказал вам, куда направляется?»
Она покачала головой. «Президент не говорит мне подобных вещей. Но один из охранников из его группы сказал что-то о возвращении в Дамаск на военном вертолете после встречи с русскими».
«Утро вторника», - сказал Корт, в основном самому себе.
Ясмин сменила тему. «Когда мы увидим, что другие люди помогают нам?»
«Что? Вы недовольны моим выступлением?»
После
«Только до Иордании».
«Итак… все время, пока вы вытаскиваете нас из страны, вы работаете в одиночку. Но как только мы будем в безопасности… другие помогут?»
«Звучит не так уж здорово, когда ты так это говоришь».
Они начали проезжать через пригород Дамаска Дарья, и здесь они обнаружили на шоссе меньше машин, чем в городе. Это нервировало Корта, потому что он чувствовал некоторую безопасность в численности, плюс блокпосты было легче заметить, когда впереди были длинные ряды красных задних огней, чтобы предупредить его.
Впереди на шоссе был поворот, и Корт забеспокоился, что впереди может быть блокпост, которого он не мог видеть; в конце концов, прошло много времени с тех пор, как он миновал последний контрольно-пропускной пункт. Поэтому он решил съехать с трассы перед поворотом, затем проехать через пригород, прежде чем выехать на шоссе на юг.
Корт сказал: «Мне может понадобиться ваша помощь в чтении вывесок, если они не на английском».
«Вы говорите по-английски?» — спросила она.
По-арабски он сказал: «Я говорю на многих языках».
«Плохо», - ответила она.
Корт слегка улыбнулся; он ожидал, что Ясмин будет маленькой напуганной няней с консервативным мусульманским лицом, но вместо этого он обнаружил, что она справляется со всем этим довольно хорошо.
Он повернул налево, чтобы следовать по дороге под эстакадой, а затем, как только его фары сфокусировались на улице перед ним, он ударил по тормозам.
Прямо перед ним, перекрывая встречную полосу, стоял танк Сирийской арабской армии Т-72, окруженный низкой стеной из мешков с песком. Люди в форме стояли там в темноте. Когда они увидели Hyundai, они включили фары и жестом приказали Корту съехать на обочину дороги.
В их действиях чувствовалась настоятельная интенсивность. Суд не знал, означало ли это, что они каким-то образом искали автомобиль Валида, или они были удивлены, увидев здесь какие-либо транспортные средства в два часа ночи.
Корт начал катиться вперед, туда, куда они его вели, но затем он крутанул руль и врубил его, пронесся мимо танка и людей, пронесся под эстакадой, а затем переехал дорогу и свернул в узкий переулок, который поднимался на холм.
Вспыхнули огни, позади него прогремела стрельба, и удары крупнокалиберных пуль озарили улицу слева от него и перед ним в разбитом переулке. Он завершил свой поворот, затем быстро потянулся к предохранителям, которые он приготовил под приборной панелью. Он погасил все огни в автомобиле, но в данный момент это ему ничего не дало, потому что в течение нескольких секунд мощные лучи света от нескольких преследующих автомобилей отражались в его зеркалах.