Агент специального назначения
Шрифт:
С шумом закрыв папочку, обратила внимание на вновь прибывших. Секретарша Афины — Томочка, бойкая девушка — шатенка с выразительными большими 'кавайными' глазками, севшая позади нас, но явно желающая примоститься ближе к Амирену. Мультяшные глазки Томочки выражали то ревность в сторону довольно улыбающейся Юлечки, то тревогу вкупе с розовыми сердечками и амурчиками на расслабившегося эльфеныша. Тот лениво улыбнулся Томочке, отчего бедная девушка стала стрелять глазами усерднее. Теперь из очей страдалицы вылетали сердечки помассивнее, явно нацеленные сломить оборону непробиваемого эльфа. Эльф не выдержал арт обстрела
Закатив глаза, усмехнулась и посмотрела в сторону двери. Там застыл, оглядывая присутствующих карими глазами, внушительный мужчина с элегантной тростью в руках, необходимой скорее для красоты, чем для поддержки. Гефест. Не верьте всему, что читаете в мифах! По ним этот представительный дядечка выходит этаким субъектом, не умеющим два слова связать и застывающим от неземной красоты Афродиты. Бред. Умнейший человек… точнее бог. Начитанный, интеллигентный, интересный… не мужчина, мечта! Единственный недостаток — не умеет пиариться, за счет чего и числится букой. Но не переживает и смотрит в будущее с позитивом, еще бы. Курирует собственный отдел разработок новейших технологий. Не работала бы с Афиной, пошла бы к нему. И жилось бы мне там как за каменной стеной. И не шлялась бы я по мирам, и отпуска бы меня никто не лишал… и наглых компаньонов никто бы не приписывал, и сидела бы я в лабораториях над колбочками и ротондочками…
Представ себя в данном амплуа, денно и нощно изобретающую новые формулы и предметы, скривилась. Денно и нощно не смогу, взвою от недостатка адреналина. Ладно, черт с ним, останусь с Афиной, а отпуск? А отпуск я все же выбью… на жалось и закон еще никто не запрещал давить.
Улыбнувшись присевшему рядом Гефесту, проследила за последними прибывшими. Две дамы — Фемида и старшая из ее дочерей, Мойр — Атропос.
Все интереснее и интереснее. Взглянув на Афину, сидящую со спокойной уверенностью и Ареса, со скучающим превосходством, перевела взгляд на мамашу с дочкой. Легендарные личности. Что они то тут делают?
Фемида — высокая брюнетка в элегантном брючном костюме антрацитового цвета, с маленькой сумочкой и очками в тон, полностью закрывающими ее глаза. Сколько раз видела ее — всегда в очках, причем всегда в темных очках. По управлению периодически муссируются слухи, ну как периодически — набираются новенькие — так и слухи ползут. Кто-то утверждает что она действительно слепа, но глядя на уверенные движения женщины этого не скажешь, кто-то ссылается на популярных сейчас вампиров и их исключительную светобоязнь, связанную со слабой сетчаткой глаза и чувствительностью всей поверхности кожи. Ничего подобного — дама любит солнышко и посещает популярные курорты, выкладывая за эксклюзив и звездность крупные суммы денег. А кто-то…
Почувствовав на себе взгляд Фемиды, кивнула и глянула на ее старшенькую.
Когда я только начинала работать в отделе Афины, перелопатила горы литературы, выискивая данные о богах и их детках. Расчет был прост, что-то да окажется верным. Что-то и оказалось. Мойры например, действительно пряли судьбы, но не все и не всех. При большом желании все же можно взять свою жизнь в свои руки и не обращая внимания на страждущих помочь, идти своей дорогой. Это тяжело, но возможно. Таких уважают, таким преклоняются, таким ставят палки в колеса, сбрасывая с пути, такие становятся богами.
Итак Мойры, старшая — Атропос — великолепная явная гречанка с длинными, курчавыми волосами, обожающая скорость и драйв. Мотоциклы, гоночные машины, частные маленькие самолетики — ее стихия. Как и будущее. Атропос — неотвратимая, необратимая смерть. Как то я ее спросила, как она справляется с восемью миллиардами жителей только в нашем мире, не считая других, в общей сложности биллионами существ. Оказалось, ее работа эксклюзив, и божественное внимание перепадает лишь избранным, а это всего несколько сотен на все миры.
— Ну что же, — дождавшись стопроцентного внимания, Фемида оставшаяся стоять перед нами, подошла к аппаратуре и вывела на экраны несколько картинок, — Пожалуй начнем. Время.
— Итак, как вы знаете, участники спора Афина, — вежливый кивок моей начальнице, — и Арес, — такой же кивок начальнику конкурирующего отдела, — поставили на кон некую вещицу. Гефест, прошу.
В руках мужчины появилась небольшая закрытая шкатулка. Продемонстрировав оную, дождался кивка Фемиды и вновь убрал в подпространство.
— И…, - продолжила богиня, видимо выбранная сегодня на роль судьи, — и повышенное влияние в двойном мире, откуда собственно и вызваны наши персонажи.
На шести экранах крупным планом возникли пять лиц избранных и одно очень знакомое и практически родное — Киану.
— Итак, цель — выжить. Время — двадцать четыре часа. Место — необитаемая территория их родного Нижнего мира. Сейчас за два часа нашего времени, избранные проживут свои двадцать четыре, за которые им необходимо выполнить не только поставленные задачи, но и постараться показать себя. По результатам поединка присуждается победа. Думаю все просто. Начнем.
Ухмыльнувшись, Фемида развернулась к панели управления и нажала одну из кнопок. Экраны мигнули и показали далекую реальность, бывшую мне совсем недавно каким- никаким, но домом.
Глава 36
На экране появилась светловолосая голова, мелькнуло остренькое ухо, и крупным планом предстала озадаченная физиономия эльфа номер…
Оглядев означенного эльфа, присвоила все же номер два. У номера один челка уложена на другой бок.
Номер два тяжело вздохнул и увернулся от лианы, тяжелым канатом упавшей сверху. Подняв голову к небу, погрозил кому-то кулаком, дернулся в сторону от упавшего рядом и расколовшегося кокоса, с ярко-красным содержимым, увернулся от второго и получил по лбу третьим. Сверху кто-то весело заагукал и заколотил по дереву.
Кряхтя номер два поднялся и побрел дальше, в видневшийся среди деревьев просвет.
Камера дернулась и показала эльфа номер один. Номер раз действительно щеголял челочкой, когда-то аккуратно зачесанной на другой бок и белой рубашке с воланчиками. Воланчики и челочка не пережили встречи с грубой реальностью и приказали долго жить.
Растрепанные волосы эльфа стояли дыбом, а сам эльф мчался среди черно-красных зарослей, освещаемых одной из лун и и падая, цеплялся остатками рюшей за ветвистые кусты, щедро одаренные природой колючками. Еще раз упав, он судорожно оглянулся назад и, широко распахнув рот, громко заорал, встав на четвереньки, перебирая ногами и руками, пополз дальше.