Агент тёмных чар

Кроуфорд К. Н.

Сразу после восьми я пошла обратно к Гилдхоллу. Пока солнце садилось, окрашивая площадь янтарём, я шагала по узкой дороге к «Винному Бару Лероя».

Войдя внутрь, я обнаружила, что сегодня, видимо, у них вечер живой музыки. Постоянные посетители с сосредоточенным вниманием слушали стройную брюнетку, которая пела в микрофон, стоя в арочном алькове. Её сапфировые глаза мерцали в темноте, а голос был богатым, низким и сексуальным, вызывая в воображении образы шёлковых простыней, разбросанных лепестков роз,

откупоренной бутылки вина. Я бы с удовольствием схватила стул, уселась и стала слушать её песню, но сегодня мой разум был зациклен на другой задаче.

Я просканировала помещение, ища Роана. Его нигде не было видно, но я быстро приметила нимб светлых волос Элвина. Он сидел за баром лицом к певице. В этот раз он был одет в потрёпанную футболку с надписью «Загрязнение среды = Дорога к смерти».

Я подошла к нему, едва не споткнувшись о кошку в якобитском воротнике. Та удивлённо посмотрела на меня, моргнув разноцветными глазами, один из которых был пурпурным, а другой зелёным.

Я наконец-то добралась до Элвина и села рядом с ним.

Он взглянул на меня и улыбнулся, источая запах травки.

— Привет, Кассандра, — мягко сказал он. — Рад вновь тебя видеть.

— Я тоже рада тебя видеть, — я кивком указала на его одежду. — Миленькая футболка.

Он пожал плечами.

— Секонд-хенд.

— Зелье, которое ты мне дал, определённо пригодилось. В некотором роде.

— Да? Хорошо. А теперь тише. Я пытаюсь наблюдать за сиреной, — его глаза наполовину прикрылись. — Охеренно ладная девка.

Я прикоснулась к его руке.

— Ты мог бы предупредить меня, что все остальные тоже сделаются невидимыми.

— Оно произвело тот эффект, который я обещал. Магия творится намного проще, когда она симметрична, верно? Ты хоть представляешь, как сложно приготовить асимметричное зелье невидимости?

Я покачала головой.

— Ладно, но слушай. У меня к тебе есть важные вопросы.

— Мой долг оплачен. Конец разговора.

Я призвала своё терпение.

— Это важно. Где-то там бродит убийца, который губит женщин.

— Если ты хочешь ответов, я их тебе дам, — он пожал плечами. — У всего есть своя цена.

— Я с радостью куплю тебе ещё один ужин.

— Замечательно! — он широко улыбнулся. — Но информация не бывает дешёвой. Мне нужно что-то ещё.

— Что?

Он задумался.

— Воспоминание о твоём первом настоящем поцелуе.

— Что? — изумлённо переспросила я. — Типа, ты хочешь, чтобы я его описала?

— Нет. Я хочу, чтобы ты дала мне само воспоминание. Достала его из своего сознания. И передала.

Я выгнула бровь.

— Понятия не имею, как это делается, и могу пообещать, что ты не хочешь это испытать. Куча слюней и странное лапанье.

— Ладно, тогда не воспоминание, — он моргнул

своими налитыми кровью глазами. — Как насчёт… цвета твоих глаз? Крутой голубой оттенок. Парень может затеряться в этой синеве.

Я раздражённо выдохнула.

— Я могу дать тебе двадцать фунтов!

— Наличка? — он сморщил нос. — Ни за что. Я не продаю знания за такое.

— Ладно. Я буду должна тебе услугу — как тебе такой вариант?

Он удивлённо повернулся ко мне, и его глаза сделались оранжевыми.

— Это… предложение, от которого я не могу отказаться.

— Ладно, — с облегчением сказала я. — Мне нужна кое-какая информация.

Он кивнул.

— Конечно. Купи нам ужин, ладно? Шоу почти подошло к концу. Мы поговорим, когда оно завершится.

Я повернулась к Лерою и заказала себе сэндвич с сыром бри. Вспомнив аппетит Элвина, ему я заказала два сэндвича. Затем стала сидеть и слушать песню сирены.

Как только я посвятила ей всё своё внимание, остальное помещение померкло. Её голос, мягкий и мелодичный, окутывал меня тёплым ощущением любви. Я не до конца понимала, о чём она поёт, и на английском ли языке песня, но через несколько секунд мне стало всё равно. Я не могла чувствовать, видеть, чуять или слышать что-либо помимо её голоса. Мелодия смывала напряжение, окружала меня, вызывала воспоминания, о которых я не думала много лет. День, когда родители повезли меня на пляж, и моя мама обнимала меня и осыпала поцелуями, а отец смотрел на нас и улыбался. Вечер, когда папа учил меня кататься на велосипеде, бежал за мной, пока я неуверенно крутила педали, и выкрикивал слова ободрения. Утро, когда я наблюдала за мамой сзади, пока она жарила яйца к завтраку и напевала что-то про себя.

Когда музыка прекратилась, я осознала, что мои щёки влажные. Сирена улыбнулась, когда люди начали аплодировать. Моё дыхание сделалось прерывистым. У меня сложилось ощущение, будто я только что увидела нечто прекрасное, и это тут же украли у меня из-под носа.

— Ладно, — бодро чирикнул Элвин, сидевший рядом. Он повернулся к бару, уже набросившись на сэндвич из хлеба и сыра.

В какой-то момент шоу Лерой поставил нашу еду на барную стойку, а я этого даже не заметила. Мой сэндвич оставался нетронутым.

Я расправила юбку, пытаясь собраться с мыслями.

— Ладно, у меня куча вопросов, — сказала я.

— Три, — перебил Элвин.

— Что?

— Я отвечу на три. А потом ты будешь должна мне услугу. Такова сделка.

— У меня больше трёх вопросов.

Он посмотрел на меня неожиданно жёсткими и бдительными глазами, и их выражение совершенно противоречило его юности.

— Три.

— Ладно, — во мне расцвело раздражение, но видимо, придётся играть по его правилам. — Где Роан?