Агент Зигзаг. Подлинная военная история Эдди Чапмена, любовника, предателя, героя и шпиона
Шрифт:
— Я не думаю, что он будет мне полезен, — быстро сказал он. — Один сможет пробраться туда, куда двоим хода нет. К тому же Лео не говорит по-английски.
Фон Грёнинг заговорил о другом. Эта беседа была весьма тревожным знаком. Прощупывают ли его немцы или просто хотят защитить? Однако все переживания оказались напрасными: это был всего лишь еще один экзамен на решительность. 24 сентября фон Грёнинг отправил в парижскую штаб-квартиру послание: «Фриц, вне всяких сомнений, абсолютно готов, психологически и физически».
Как любая разветвленная бюрократическая организация, абвер сочетал в себе мелочную скрупулезность и неэффективность. Сначала ему подобрали не тот тип парашюта, затем люфтваффе долго не могли определиться с типом самолета: бомбардировщик был слишком
После долгих споров сошлись на том, что Фрица все же отправят самолетом. Однако дело вновь застопорилось при обсуждении зоны выброски. Если попытаться доставить Фрица в Тетфорд, самолет могут сбить ночные истребители, барражировавшие в небе над Лондоном. В качестве альтернативы были предложены Кембрийские горы — эта идея явно принадлежала кому-то, кто никогда не был в тех местах. Из Парижа в Нант тут же пришла инструкция: «Покажите Фрицу фотографии Кембрийских гор». Лишь взглянув на снимки, Чапмен решительно воспротивился. Выбрасываться над равнинами Норфолка было достаточно опасно, однако очутиться в замерзших горах Уэльса среди зимы было еще менее приятной перспективой. Однако потом, с большой неохотой, он пошел на попятный, заявив: если в абвере действительно полагают, что десантироваться в этих горах «безопаснее, чем где бы то ни было еще», — что ж, пусть будет так. Валлийские горы стали «новой оперативной задачей», и Париж приказал, чтобы Фрица «во всех подробностях ознакомили с условиями пребывания в Кембрийских горах, а также способами добраться оттуда до Лондона». Однако спустя несколько дней шеф парижского отделения абвера, воспользовавшись неотъемлемым правом любого босса противоречить самому себе, вернулся к прежней идее, и в качестве места высадки вновь стал фигурировать Мандфорд.
Наконец в ноябре, когда, казалось, были продуманы все мельчайшие детали, миссия была отложена. Война вступила в новую фазу, Гитлер решил оккупировать оставшуюся часть территории Франции, и Чапмен неожиданно стал военнослужащим германской армии.
В течение нескольких месяцев нацисты наблюдали за вишистским режимом с растущим беспокойством. После падения Франции в 1940 году коллаборационистскому французскому правительству во главе с Анри-Филиппом Петеном было предоставлено право управления не попавшей под оккупацию территорией на юге Франции — марионеточным государством, полностью контролировавшимся нацистами. Однако после того, как вишист адмирал Франсуа Дарлан подписал с союзниками в Алжире соглашение о прекращении огня, Гитлер решил денонсировать соглашение от 1940 года, заняв территорию, находившуюся под контролем вишистского правительства. Операция получила название «Антон». Каждый человек был задействован в оккупационной операции, — не исключая и Эдди Чапмена.
Сотрудники нантского подразделения абвера, а ныне — подразделения номер 3292 306-й абверкоманды, были формально частью дивизии СС и получили указание двигаться на юг. Агенты надели военную форму; фон Грёнинг щеголял при всех своих кавалерийских регалиях, в двубортном кожаном полупальто и пилотке, Преториус — в полном обмундировании офицера СС, остальным досталось самое разнообразное армейское снаряжение. Они походили на массовку из комической оперы Гилберта и Салливана. Чапмену пришлось обрядиться в зеленую полевую форму капрала германской морской пехоты, с отделанным золотом воротником и желтой нарукавной повязкой со свастикой. Он был чрезвычайно расстроен тем, что на форме не было эполетов, — что ж, зато ему позволили носить его пистолет.
12 ноября 1942 года Томас и остальные погрузились в «мерседес», фон Грёнинг с Чапменом сели во вторую машину, загрузившись
В Лиможе отряд получил ордера на постой и расквартировался в небольшом отеле, после чего связался с другим подразделением, также находившимся под командованием майора Рейля — гестаповского офицера, объявившего, что им предстоит прочесывать дома подозреваемых в сотрудничестве с врагом. Вооруженные пистолетами и автоматами, Чапмен и его коллеги во главе с фон Грёнингом отправились в многоквартирный дом, где располагалась квартира некоего капитана Ле Саффра. Однако подозреваемый скрылся, оставив разбросанные по всему дому бумаги. Пока его коллеги обыскивали квартиру, Чапмен схватил стопку бумаг и сунул в карман.
Ворвавшись в следующий дом, абверовцы обнаружили лишь двух донельзя напуганных пожилых женщин, скорчившихся под кроватью. Фон Грёнинг был в смятении; он растерялся еще больше, когда женщины, запинаясь, сообщили, что человек, которого они искали, умер два года назад. Немецкому аристократу была не по душе гестаповская работа. К концу вечера его команда обошла дюжину домов: большинство из них были пусты, либо в них жили не те люди, которых они искали. Им удалось задержать лишь пятерых подозреваемых французов, включая семнадцатилетнего мальчика. Напуганных французов, наперебой кричавших о своей невиновности, заперли в одном из номеров отеля, предварительно отобрав брюки. Позже фон Грёнинг их отпустил. «Почему я должен посылать их в концентрационный лагерь? — рассуждал он. — Может быть, они виновны, а может, и нет». Вернувшись в отель, Чапмен внимательно изучил листы, подобранные в квартире подозреваемого. Это оказались страницы из дневника. «Встреча с таким-то, в такое-то время…» Чапмен тщательно уничтожил бумаги.
Вклад подразделения 3292 в наведение оккупационного порядка оказался крайне незначителен: они задержали кое-каких «мелких сошек», тут же ими и отпущенных, стащили из домов немного выпивки и напугали двух пожилых женщин. Тем не менее они решили, что заслужили роскошный праздничный ужин. В этот день Чапмен праздновал свой двадцать восьмой день рождения. На обратном пути в Нант он размышлял, было ли его участие в оккупационных мероприятиях еще одной частью тренировок: «Я думаю, они просто хотели посмотреть, как я на все это отреагирую». Реакция оказалась необычной: он получил огромное удовольствие. Вероятно, причиной тому были его моральная неустойчивость и продолжительная жизнь в окружении нацистов, — однако позднее он вспоминал этот эпизод — ночные облавы, выламываемые двери домов, испуганные люди, вытащенные из постелей, первая в его жизни свастика на рукаве, — как «милое маленькое приключение».
10
Выброска
Оккупация Виши стала для Чапмена последней проверкой. После долгих колебаний сотрудники абвера взялись за дело с невиданной скоростью: фон Грёнинг объявил, что Чапмена забросят в Британию в ближайшие дни. Позднее он рапортовал, что Фриц воспринял эту новость «с видимым облегчением». Из Парижа для него прислали подробный список вопросов, по которым он мог собрать в Британии полезную информацию, после чего они еще раз обсудили все детали его предстоящей миссии.