Агентство "Миф"
Шрифт:
На лицо умирающей упали слезинки, и Илла вдруг дернулась, словно почувствовала их мокрую теплоту. Она подошла ближе и сквозь стекло прикоснулась к волосам женщины. Ей хотелось навсегда запомнить лицо плачущей матери той себя, что неподвижно лежала на постели. Она вдруг почувствовала невероятную боль и тоску. Слезы покатились из ее глаз.
Илламэль внезапно все поняла, осознала и приняла. А женщина, словно услышала ее желание, она подняла голову и посмотрела прямо на Илламэль. Ее глаза были полны слез, сожаления и неизбывной муки.
– Если ты
Внезапно окно погасло и стало непроницаемо черным. Илла отшатнулась и замерла, потому что перед ней вдруг вспыхнули красные буквы.
"Выход"
"Перезагрузка"
"Продолжить"
В погрузившейся в темноту комнате сияли лишь эти три слова. А голос, который прозвучал в полной тишине, она узнала бы и среди огромной кричащей толпы:
– Все в твоих руках, девочка. Я верю: ты справишься, ведь у тебя зрячее сердце.
Тетушка Ми!
Эпилог
Длинная очередь гостей источилась. Последняя пара вошла в распахнутые двери тронного зала. Стих голос церемониймейстера, провозглашавшего титулы и звания. Привратники были уже готовы закрыть тяжелые створы, когда перед ними из открывшегося портала появились две девушки. Одна - невысокая со светло-ореховыми волосами и карими с золотыми крапинками глазами. На лице этой девушки была написана категоричность и в то же время неуверенность, словно она намеревалась нырнуть в глубокий омут, но никак не могла решиться. Другая - золотоволосая и синеглазая блондинка смотрела на все с нескрываемым замешательством и заинтересованностью. Так смотрят впервые попавшие во дворец провинциалы.
Стражи-дроу переглянулись и понимающе хмыкнули: понятно. Опять злые шутки Темных. Кто-то из этих лордов пригласил своих протеже, но не удосужился встретить у входа. Такое иногда случалось: кое-кто из высшего общества любил подобные розыгрыши.
Управитель церемоний обернулся, и первая девушка тут же подала ему свою карточку. Церемониймейстер взглянул, и его брови тут же взметнулись под самый парик. Он кашлянул, еще раз окинул незнакомок внимательным взглядом и обернулся к залу:
– Леди Илламэль Ланэль Шанг с сестрой леди Эмили ла Львитт.
В зале послышался удивленный гул.
Илламэль зажмурилась, вздохнула полной грудью и шагнула вперед ... как упала в пропасть. Эмили последовала за ней.
Изумленная тишина встретила их выход. Новый император Толли Яннс, а теперь Толлиш, сидел на троне. Его друг и первый советник, а по совместительству и глава внешней безопасности империи Тиннар Шанг стоял подле трона. По другую сторону расположилась вся коллегия магов во главе с Хаарханом. Придворные и приглашенные гости выстроились вдоль красной дорожки, что вела прямо к подножию тронного пьедестала.
Илламэль и Эмили шли по ней, как сквозь строй.
Илла поначалу смотрела только прямо перед собой, но в какой-то момент подняла глаза и встретилась с потемневшим взглядом мужа. Они разговаривали глазами. Им
Она просила прощения за страх, который ему пришлось за нее испытать. В ее глазах было безмолвное признание в любви. Бесконечная нежность и счастье, наконец-то заполнившие все ее существо.
Еще один миг, и лорд Шанг сорвался со своего места. Одно размытое движение, и вот уже он сжимает ее тонкую талию сильными уверенными руками. И Илламэль понимает: он имеет на это право, а она безоговорочно и с радостью подчиняется ему. И ничто вокруг не имеет значения. Ни император, ни многочисленные свидетели, заполнившие тронный зал. Они остались только вдвоем. И темный лорд медленно склонился к ее губам.
Это был их первых настоящий поцелуй, в котором она принимала осознанное участие. И на Илламэль вдруг нахлынула беспомощность. Она почувствовала, как сильно кружится ее голова, как прерывается дыхание и пол уходит из-под ног. Что-то теплое и родное, зародившись в ее душе, поднимается, лишая воли и ощущения реальности.
А Тиннар запрокинул ее голову и, прижав в своей груди, поцеловал властно и в то же время нежно, открывая своим поцелуем всю глубину истосковавшегося сердца и любви. Сначала поцелуй был ласковым, потом со стремительно нарастающей страстью, заставившей Илламэль прижаться к его могучему телу, как к единственному спасению. Их унесло в каком-то пьяном, раскачивающемся вихре, в котором его жадный рот пил, вырывавшийся из ее груди стон. Илламэль потерялась в ощущениях, о которых она раньше даже не подозревала и не знала, что способна познать.
Их поцелуй, казалось, длился вечность, но ни у нее, ни у него не было желания его прерывать.
Наконец лорд перестал терзать ее сладостной мукой и она сумела перевести дыхание. Сквозь ее затуманенное сознание пробилось понимание, что они уже находятся не в тронном зале императорского дворца.
– Где мы?
– Дома, - хриплый голос Тиннара говорил, что и лорд находится не в лучшем состоянии. Его руки дрожали, а дыхание было тяжелым и прерывистым.
Он снова потянулся к Илламэль, но она отвернулась:
– Нам необходимо вернуться. Там осталась сестра ... Эмили. Она, вероятно, растеряна и напугана нашим исчезновением.
– Скажи!
– с отчаянным ожесточением потребовал вдруг лорд.
– Скажи это, наконец. Вслух.
Илламэль подняла на него глаза:
– Я люблю вас, лорд Тиннар Шанг. Люблю больше собственной жизни, которую вы спасли своей любовью. Без вашей любви я никогда бы не смогла остаться в этом мире. Эмили не хотела жить. И я не смогла бы вернуться.
И как только она произнесла эти слова, ее руку охватила сильная боль. Вспыхнули руны, и узоры наполнились сиянием, режущим глаза. Рука Тиннара тоже загорелась, и их рисунки слились в единое целое, завершая последнее действо ритуала.