Агентство "Ван Хельсинг"
Шрифт:
— Чем тебе песок не угодил? — насмешливо поинтересовался Ланселот, он уже довольно давно наблюдал на ней.
— И давно ты тут стоишь? — не оборачиваясь, спросила в ответ Мира и забросила за спину небрежно заплетенную косу.
— Достаточно долго, — обтекаемо ответил рыцарь, подошел и сел рядом с ней.
На нем были только простые холщовые штаны, закатанные до колена, остальными предметами одежды Ланселот пренебрегал — людей-то все равно вокруг ни души — кожа его стала бронзовой от загара, а темные волосы выгорели и из черных превратились в темно-каштановые.
На берег набежала большая волна и окатила их обоих по пояс. Чародейка резко
— Всего-то и нужно было разозлиться, — лениво протянул Ланселот, ложась на горячий песок.
— Возможно, — пробормотала в ответ Мирослава, подошла ближе и осторожно потрогала рукой водную гладь. — Проблема в том, что я не смогу это сознательно повторить.
Чародейка сжала правую руку в кулак и разрушила чары, под ногами снова заплескалось море. Мира досадливо поморщилась и пошла к их импровизированному жилищу.
Вечер выдался тихий и ясный. Тоненький серп растущей луны, еще слабо светил, и весь небосвод был усеян яркими звездами, прямо посередине сияющей белой полосой раскинулся Млечный путь. Мирослава глубоко вдохнула соленый влажный воздух и вскинула голову наверх, тихий легкий ветерок ласково затрепал ее пепельные волосы.
— Мира, а наш ужин не сгорит? — спросил Ланселот.
Он шел с большой охапкой дров из ближайшей рощицы.
— Точно, ужин, — вспомнила чародейка.
Девушка вернулась к костру, над которым в котелке бурлил суп. Она помешала варево деревянной ложкой и пошурудила палкой в углях.
— Нужно будет съездить в город, купить муки и соль уже заканчивается, — разливая ужин по мискам, сказала волшебница.
— Ты научилась делать золотые монеты из ничего? — язвительно поинтересовался рыцарь.
— Ну, — неопределенно протянула чародейка. — Не научилась, но у нас еще осталась одна жемчужина, из тех, что ты в прошлом году наловил.
— Еще зима впереди и нам нужно будет что-то есть, — сварливо возразил мужчина.
— Я слышала, здесь водятся русалки, на них можно здорово поживиться, если поймаем, конечно.
Разговор затих сам собой, они закончились ужинать и вскоре легли спать. Море окончательно затихло, пальмы истуканами замерли вокруг хижины. Они улеглись на свои циновки и погрузились в глубокий сон.
Порыв ледяного влажного ветра забрался под тонкое одеяло, Мирослава вздрогнула и проснулась. Совсем близко оглушительно рокотало море, яростные волны с грохотом разбивались о берег, разбрасывая во все стороны куски пены и мелкие камушки. Высокие крепкие пальмы пригибались чуть ли не к земле, под особо сильными порывами ветра. Крыша их самодельной хижины зашаталась и заскрипела. Мира вскочила с циновки и принялась судорожно одеваться, Ланселот тоже проснулся и, оценив ситуацию, последовал примеру чародейки.
Новый порыв ветра заставил хрупкую постройку пошатнуться, небосвод прорезала ослепительно блистающая молния, а буквально через пару секунд прогремел гром. На теплый песок упали первые крупные
— Сделай что-нибудь, иначе нас просто затопит!! — пытаясь перекричать шум дождя, моря и ветра, проорал ей прямо в ухо он.
— Я не могу!! Я не управляю водой!! — закрываясь от нескончаемого потока с неба, крикнула в ответ Мира.
Рыцарь только крепче сжал ее руку и рванул вперед, волшебнице поневоле пришлось броситься за ним. Они выбежали из остатков хижины и понеслись прочь от моря, только сейчас Мирослава заметила, что огромные волны разбивались о берег в каком-то десятке метров от их пристанища. Рыцарь ругнулся и резко вильнул влево, девушка последовала за ним, рядом с треском упала пальма. Вода хлестала по лицу и не давала дышать, чародейка неожиданно поняла, что скоро просто захлебнется. Они выбежали на открытое место, девушка протянула Ланселоту книгу, тот без всяких разговоров принял фолиант и застыл рядом. Мирослава не стала плести заклинаний, она просто представила защитный купол вокруг них, почувствовала как там тепло и сухо, а потом взмахнула светящимися руками. Раздался сухой треск, где-то совсем рядом ударила молния и тут чародейка поняла, что ей на голову больше не льется вода, не валит с ног ветер, а под ногами сухой песок.
— Ты все-таки смогла, — восхищенно разглядывая сияющий купол, за которым продолжала бесноваться стихия, протянул Ланселот.
Мирослава растерянно посмотрела на свое творение, а затем звонко расхохоталась и бросилась на шею рыцарю. Тот крепко обнял ее и поднял в воздух, сквозь тонкую мокрую ткань он чувствовал, как его груди прижимаются ее набухшие твердые соски. Он уткнулся носом ей в шею, и ему неожиданно сильно захотелось ее поцеловать. Она видимо тоже что-то такое почувствовала, потому что замерла и осторожно погладила пальцами его волосы. Ланселот нежно прикоснулся губами к ее шее и сначала медленно и нерешительно, а потом все более страстно и горячо принялся целовать ее. Девушка тихо застонала и откинула голову назад. Рыцарь поднялся выше, поцеловал ее в губы и их тела сплелись в яростном танце любви. Над куполом с оглушительным треском прорезалась молния.
К утру ураган и дождь стихли, а морская гладь стала ровной и тихой, по ней не пробегало даже легкой ряби. Пальмовый лесок, в котором жили Мира с Лансом, превратился в лесоповал, а от хижины остались только залитые дождевой и морской водой развалины.
— Похоже, нам пора перебираться поближе к цивилизации, — уныло осматривая свое бывшее жилище, заметил рыцарь.
— Угу, — невнятно промычала Мира, всматриваясь в полосу прибоя. — Тебе не кажется, что там что-то лежит?
— Где? — мужчина удивленно вскинул брови.