Агенты «Аль-Каиды»
Шрифт:
Возле меня остановился Валька. По его лицу я понял, что он озадачен не меньше моего. Пронаблюдав за тем, как Сулейман встал в очередь на посадку, Валька достал трубку мобильного телефона. Я не видел, какой номер он набрал, но по разговору понял, что он соединился с полковником Бондаревым. Трудно понять, о чем идет речь, когда слышишь только одного из собеседников. Но я все же сообразил, что Валька интересуется: где машина бригады наружного наблюдения, которую Бондарев обещал направить нам в помощь, и как быстро она прибудет в аэропорт. Получив ответ, Валька спрятал телефон и кивнул мне головой в сторону автобусной остановки. Все ясно. Неторопливо пройдясь вдоль здания аэровокзала, я пристроился в хвост выстроившейся на остановке
Сулейман стоял метрах в десяти впереди меня. Он поставил свой чемодан на асфальт и выжидающе смотрел на автомобильную эстакаду. Теперь я мог как следует его рассмотреть. На нем был длинный светлый плащ, черный костюм, хотя я видел только брюки, и остроносые черные туфли. Все модное или, как сейчас принято говорить, стильное и очень дорогое. Вообще, Сулейман не производил впечатление привыкшего к скромности человека, который экономит деньги на такси. Тем более было странно, что сейчас он решил воспользоваться автобусом. Ага, вот и автобус. К остановке подкатил экспресс, и пассажиры дружно ринулись к его входу. Сулейман задержался лишь для того, чтобы поставить свой чемодан в открытое водителем автобуса багажное отделение, после чего довольно резво, несмотря на свой длиннополый плащ, взобрался в автобус. Мне даже пришлось проявить изрядную сноровку, чтобы не отстать от него. В автобусе Сулейман расположился на последнем ряду, где уже все места были заняты. Решив, что во время поездки он от меня никуда не денется, я уселся на свободное место в середине салона и, уже устроившись в кресле, увидел за два ряда сидений впереди себя того самого араба, который глазел на журнальных красоток. Когда же он успел подойти, ведь в выстроившейся на остановке очереди его не было? Не имея возможности следить за Сулейманом, я стал наблюдать за этим арабом, но ничего подозрительного или хотя бы примечательного в его поведении не заметил. Едва автобус тронулся, он достал из-за пазухи своей куртки сложенный вдвое журнал и принялся листать его, жадно всматриваясь в разбросанные по страницам фотографии полуобнаженных и совершенно голых девиц. Всю дорогу он пялился в купленный в аэропорту журнал, удивительно, как не протер в нем дыру своим взглядом, и закрыл его, только когда автобус остановился возле городского автовокзала.
На конечной остановке пассажиры стали покидать автобус. Я пропустил вперед себя Сулеймана и вышел следом за ним. Практически сразу возле меня оказался Валька. Слегка прикоснувшись к моему рукаву, он отошел в сторону и, когда я догнал его, быстро спросил:
– Как он себя ведет?
– Нормально. В контакт ни с кем не вступал. Чувствует себя спокойно. Я только не понял: почему он поехал на автобусе, а не на такси. Не похоже, что у него нет на это денег.
– Вот это и подозрительно, – заметил Валька. – Ладно, давай в машину. Отсюда я его поведу.
Он указал мне взглядом на приткнувшуюся к кромке тротуара серую «девятку», которая, очевидно, и была высланной нам в помощь машиной службы наружного наблюдения. Как я понял, Валька и приехал на ней. В машине оказались двое: водитель и пассажир рядом с ним. Я плюхнулся на заднее сиденье:
– Привет.
– Привет, – не поворачивая ко мне головы, ответил пассажир с переднего сиденья.
Я почему-то сразу подумал, что он и есть старший группы. Парни оказались не очень-то разговорчивы. Видимо, из-за того, что мы с Валькой взяли на себя их работу.
Сулейман, а вслед за ним и Валентин, скрылись в здании аэровокзала. Отлично представляя, сколько там сейчас толпится народа, я с беспокойством думал о Вальке. По себе знаю, как непросто вести наблюдение в такой толчее. Поведение же парней из «наружки» меня просто разозлило. Расселись, как перед телевизором, и пялятся в окна, вместо того, чтобы помочь моему другу. Еще пять минут, и я бы высказал им все, что о них думаю! Но тут Валька вышел из аэровокзала, а следом за ним на площади появился и Сулейман. На этот раз он
– Давай за ним.
– Познакомься, это Женя Касаткина, – обратился ко мне Валентин, – наша сотрудница.
А я-то недоумевал, почему наружники расселись в машине, отпустив Вальку одного. Валькина спутница мило улыбнулась и протянула мне свою узкую ладошку:
– Евгения.
– Антон, – в ответ представился я и зачем-то, как идиот, добавил: – Капитан Овчинников.
– Очень приятно, товарищ капитан. – Женя улыбнулась еще шире и довольно крепко, для ее хрупкой ручки, обхватила мою ладонь.
– Как вел себя объект? – нарушил идиллию нашего рукопожатия старший группы наблюдения.
Женя тут же высвободила свою ладонь из моей руки и, повернувшись к начальнику, четко доложила:
– Пробыл в аэровокзале двенадцать минут, в контакт ни с кем не вступал, средствами связи не пользовался. Около трех минут изучал расписание рейсов в аэропорту Домодедово, сразу после чего покинул здание.
– Похоже, он как раз в Домодедово и едет, – подал голос водитель.
– Выясним, – буркнул в ответ старший группы, после чего в машине установилась тишина.
15. Прикрытие
Машина, в которую сел Ахмед, выехала с площади и влилась в движущийся по проспекту автомобильный поток. Проводив такси обеспокоенным взглядом, Абуизид повернул к Омару свое недовольное лицо:
– Как ты мог отпустить его одного?
– Так пожелал амир, – невозмутимо ответил напарнику Омар. – Мы не вправе обсуждать его приказы. А он подал сигнал опасности и приказал нам ехать отдельно от него.
Они стояли на ступенях городского аэровокзала, чуть в стороне от входа. Мимо беспрерывно проходили люди, но никто из них не задерживался возле двух восточных мужчин, негромко переговаривающихся между собой. Сгустившиеся сумерки смазали черты их лиц, превратив из пакистанцев в представителей среднеазиатских или закавказских республик, которых в большом количестве всегда можно встретить на московском городском аэровокзале. Правда, язык урду, на котором общались бывшие пакистанские спецназовцы, не имел ничего общего с языками среднеазиатских и закавказских народов бывшего СССР. Но среди посетителей аэровокзала не оказалось знатоков языков, чтобы заметить это несоответствие.
– Какая опасность? Я не заметил никакой опасности, – пожал плечами Абуизид.
Омар не ответил. Ни в аэропорту, ни в автобусе, на котором они доехали до городского аэровокзала, он тоже не заметил ничего подозрительного. Но он верил своему вожаку и доверял его чутью, что и определило всю его дальнейшую последовательность действий.
– Мы не должны оставлять амира без охраны. Скорее найди машину, – приказал Омар своему напарнику.
Абуизид тут же спустился со ступеней и, пройдя вдоль выстроившихся вереницей частных такси, сунул голову в открытое окно старого «БМВ».