Агония и смерть Адольфа Гитлера
Шрифт:
Бреслау, говорил фюрер, также должен держаться, иначе освободятся связанные там русские силы и будут представлять дополнительную угрозу.
В этой беседе Гитлер впервые заявил, что он не видит возможности для выхода из войны военными средствами, однако он питает надежды на политические возможности. Он считал необходимым продолжать военные действия так долго, пока не будет достигнута выгодная для Германии политическая ситуация для выхода из создавшегося положения.
На мой вопрос, имеется ли гарантия или какие-либо определенные признаки того, что у нас есть возможность выхода из войны, Гитлер ответил, что если мы сумеем затормозить русский натиск, то по имеющимся
Далее Гитлер сообщил, что им принято решение об отводе всех немецких войск с запада на восток с целью перенести весь центр тяжести против русских, а Кребс добавил, что об этом уже дано распоряжение командующим 9 и 12 германских армий на англо-американском фронте генералам Бусе и Венку. Гитлер заявил, что пассивное поведение западных противников, особенно их авиации, наблюдавшееся в последнее время, оправдает этот риск. Он выразил уверенность, что в результате проведения таких мероприятий стабилизируется положение в районе Берлина и усилится наше сопротивление на юге.
Тогда же Гитлер мне прямо сказал, что он намерен в надлежащий момент покончить с собою, чтобы не являться помехой в переговорах о сепаратном мире с одним из противников Германии.
Я пытался убедить Гитлера в необходимости выехать из Берлина в район Зальцбурга, мотивируя свое предложение тем, что с его смертью невозможно какое-либо действительное продолжение борьбы. Я говорил ему, что успешное сопротивление в зоне Альп требует его личного присутствия и что его смерть будет означать конец Германии. Тогда и каждый из нас должен решить, остаться ли ему или же покончить с собой.
Гитлер мое предложение категорически отклонил и заявил буквально следующее: «Нет, ни в коем случае. Со мной обстоит дело иначе. Вы должны это понять. Полководцы должны остаться. Выехать из Берлина я не могу. Я взял обязательство перед войсками, что Берлин останется немецким. Падет Берлин, тогда я не останусь в живых. Я являюсь также главным препятствием на пути к дипломатическим переговорам. Пусть Геринг, Гиммлер или кто-либо другой договорится с англичанами...».
Затем Гитлер поставил меня в известность о том, что им составлено политическое завещание, которое он мне наряду с другими указаниями намерен в ближайшие дни направить со специальным курьером. О содержании этого документа он мне тогда не сказал, заявив только, что в нем, в частности, указаны мои задачи по организации и руководству сопротивлением в Альпах.
Вопрос: Как вы реагировали на эти последние заявления Гитлера?
Ответ: Последние заявления и внешний облик Гитлера меня глубоко потрясли. Мне было ясно, что в военном отношении мы стояли перед катастрофой и что фюрер принял решение лишить себя жизни.
Единственной надеждой была возможность заключить соглашение с Англией и Америкой; их бездеятельное поведение на фронте подтверждало эту возможность. Высказывание Гитлера, что эта надежда имеется, если мы будем вести переговоры с оружием в руках, казалось мне убедительным. Поэтому я принял решение, согласно приказу фюрера, любой ценой удержать фронт.
Вопрос: Когда вы получили завещание Гитлера?
Ответ: Завещание Гитлера ко мне не поступило. 24 или 25 апреля 1945 года телеграфно или по
Я дал приказ отправить несколько самолетов «Шторх». Мой приказ был выполнен, но ни один из посланных самолетов не возвратился. Причина осталась для меня неизвестной. Полагаю, что подполковник Иоганмейер погиб в пути.
Таким образом, содержание этого документа мне осталось неизвестным.
Вопрос: Направляя вам текст политического завещания, Гитлер этим актом назначил вас исполнителем его последней воли. Какое место предназначалось вам Гитлером в руководстве Германией?
Ответ: Повторяю, что текст завещания Гитлера мне остался неизвестным. Могу лишь сказать, что 22 апреля 1945 года, когда я был в ставке Гитлера, личный его адъютант генерал Бургдорф объявил мне, что я намечен Гитлером на пост главнокомандующего всеми сухопутными силами Германии. Сам фюрер мне об этом ничего не сказал.
Вопрос: О чем был ваш последний разговор с Геббельсом?
Ответ:Геббельс ожидал меня в помещении рядом с блиндажом фюрера. После того как я вышел от Гитлера, у него находились государственный секретарь доктор На-уман, доктор Морелль, рейхсляйтер Борман и генерал Бургдорф, который меня сопровождал.
По просьбе Геббельса я коротко изложил ему доклад, который только что сделал фюреру, затем перешел к вопросам общего военного порядка, особенно остановившись на борьбе за Берлин. В основном это были те же вопросы, о которых докладывал Гитлеру.
Я воспользовался моментом для того, чтобы узнать от Геббельса его мнение о внешнеполитическом положении. Об этом Геббельс мне заявил следующее: «Я могу только подтвердить то, что вам сказал фюрер. Для возможных переговоров с западными державами нам нужен устойчивый фронт на востоке, по крайней мере на некоторое время, чтобы иметь мощный фактор, с которым пришлось бы им считаться... Вы единственный человек, который вырос для выполнения этой задачи и на которого мы можем положиться. Вы можете быть уверены, что мы, со своей стороны, сделаем все, чтобы эти новые жертвы были принесены не напрасно... Вам может показаться, что дальнейшее сопротивление бессмысленно, но я вас заверяю, что ваша задача огромной важности. Она нам позволит не упустить последнюю возможность».
По поводу принятого фюрером решения остаться в Берлине и покончить с собой, Геббельс мне сказал: «Я точно такого же мнения, как и вы, я испробовал все возможное для сохранения его жизни и пытаюсь сделать это еще. Но вы знаете фюрера, и я не надеюсь на успех. В худшем случае я позабочусь о том, чтобы неприятелю в качестве трофеев не досталось тело фюрера».
Затем я по совету Бургдорфа предложил Геббельсу отправить на моем самолете из Берлина по крайней мере его детей, если он сам твердо решил не уходить из Берлина. На это мне Геббельс ответил так: «Ни я, ни моя семья не переживем фюрера. Если падет фюрер, падет национал-социалистское государство, и тогда не будет существовать и фамилия Геббельс».