Агония страха
Шрифт:
— Здесь сто тысяч долларов. Мы договаривались на пятьдесят тысяч. Вторая половина — ваши премиальные — за оперативность, точность и хватку.
— Лестно слышать такую оценку моего скромного труда.
— А вы не хотели бы вместе со своей бригадой перейти на службу ко мне? Я мог бы удовлетворить любые ваши амбиции. Сколько вы хотите получать?
— Спасибо за предложение, Леонид Филатович, но мы действующая бригада оперативников, а у вас мы превратимся в холуев-телохранителей.
— Обижаете, у меня очень широкий спектр интересов. Иметь свой отдел контрразведки — идея не лишенная смысла.
— Мне об этом известно.
— Да-да, понимаю, но мое предложение вас не вдохновляет?
— Сожалею. Мы уже привыкли к вольным хлебам лесных разбойников. Если у вас возникнут трудности такого же уровня сложности, то готов принять от вас новый заказ.
— Конечно, мне было очень приятно с вами работать. Я получил большое удовольствие. Но вы мне говорили еще о каких-то бумагах.
— Совершенно верно.
Бывший контрразведчик достал из кармана сложенные в несколько раз листы и положил их на стол.
— Здесь схема здания Главной военной прокуратуры со всеми коммуникациями и обозначениями, а также план возможного проникновения в кабинет Трояновского и подробное описание сейфа, фирмы-изготовителя и принципа работы замков. Второй план касается воинской части полковника Семенова с теми же подробностями.
— Великолепно! Но почему бы вашим ребятам не довести дело до конца и не получить еще один такой же чемоданчик?
Грачев похлопал по мягкой коже кейса.
— Мы не переступаем закон, и даже не пользуемся оружием в своей работе, несмотря на то, что оно у нас имеется на законных основаниях. Мы можем разработать подробный план, как это сделали в вашем случае, но мы не исполнители. Стратегия это одно, а боевые действия — совсем другое. Тут нужен спецназ, боевики. Мы на эту роль не претендуем. У нас свой кодекс.
— Понимаю. — Грачев немного подумал и спросил: — А ваши ребята знали, в чем заключается суть задачи, которую они выполняли?
— Каждый занимался собственным участком работы. Им не нужны подробности. Достаточно того, что вы рассказали все мне без купюр. Иначе я не взялся бы за работу. Искать черную кошку в темной комнате не имеет смысла. Благодаря вашему пониманию и откровенности, мне удалось выполнить оба ваших задания с оперативной быстротой и точностью. Если бы вы мне дали еще две недели, я бы мог более точно указать вам на одного из двух кандидатов, у кого находится каталог.
— Увы, но у меня нет этих двух недель и мне придется бить сразу по двум точкам. Сложнее, дороже, но другого пути нет. Пружина отжата, курок взведен, и выстрел грянет из двух стволов сразу. Таковы обстоятельства, в которые я попал. Еще раз благодарю вас за выполненную работу и желаю вам удачи, господин Литвинов. Вас проводят до машины.
"Как они любят подражать дешевым сериалам из серии класса "Б" о мафии и супергероях, — мелькнуло в голове бывшего подполковника. — Эти люди только думают, что очень крутые ребята, но, по сути, могут напугать только мирного обывателя с наивным взглядом на окружающий мир".
Литвинова вывели на улицу, где стояла его машина. В ту же минуту к крыльцу с колоннами подъехал джип и из него вышел похожий на пестрых попугаев в саду тип. Лицо его Литвинову
Грачев принимал Рамзеса в той же оранжерее, но на этот раз обходился без любезностей.
— Тебе доверили ответственную работу, Буба, а ты не смог справиться с элементарщиной. За тебя сделали все и подали тебе блюдечко с голубой каемочкой, а ты его взял и разбил. Что скажешь?
— Вмешался один тип. Такие случаи, Леонид Филатыч, происходят раз в тысячу лет. У Гольберга украли портфель до того, как мои люди приехали на точку.
— А зачем стрельбу устраивать?
— У Вано болезненное самолюбие, он решил, что адвокат их кинул. Не сдержался.
— Туда ему и дорога, козел! Что дальше?
— Вора я нашел, но он успел перепрятать портфель.
— Ты что, с обычным карманником не можешь справиться?
— Это не обычный карманник. Он бывший следователь прокуратуры. Мало того, что на похоронах его опекали менты, но мне еще звонили несколько крупных авторитетов, с которыми у меня мир, и просили не трогать этого парня. Я дал наводку дочери Ухова, пусть ищет подходы.
— Какие еще подходы, Буба? У меня времени нет на подходы. Мне нужны документы, срочно. Пора заняться следующим каталогом, а ты мне мозги пудришь с подходами.
Грачев перешел на крик. Глаза Рамзеса налились кровью, но он, стиснув зубы, стоял и молчал, получая одну оплеуху за другой.
— Надави на Ухова. Этот хмырь знает каталог наизусть. У него не башка, а хранилище, где две библиотеки Конгресса США вместятся. Он десятистраничную формулу написать по памяти может.
— Вот я вас послушал, и мы передавили. Сердце не выдержало. Ухов — покойник. Тут уже ничего не сделаешь.
— Возьми его дочь в оборот. Она работала с отцом всю сознательную жизнь, заменив ему и секретаршу, и горничную, и посудомойку. Она в курсе его дел.
— Я нашел вора, Леонид Филатыч. Парень влип в неприятности. Вчера он сделал попытку сбежать из города. На тридцатом километре Можайского шоссе не справился с управлением и врезался в столб. Отправлен в реанимационное отделение пятьдесят третьей больницы. Я наводил справки. Жить будет. Сотрясение мозга, перелом ребер, ноги и ключицы. Через пару-тройку дней придет в себя, и я возьму парня в оборот. Из больницы он отправится в мои подвалы, а там ему придется открыть рот.
— Действуй, Рамзес. Посмотрим, как ты с этим делом справишься. Тебя ждут новые дела, и куда сложнее и рискованнее. Придется сунуть нос в сейф, установленный в кабинете заместителя главного военного прокурора. Найди людей, способных на эту операцию, а твои бездельники только кирпичи башкой разбивать могут в спортивных залах. На большее их головы не способны. На это дело нужно найти профессионалов.
— Задача понятна.
— Ты меня начинаешь раздражать, Буба, а это не в твою пользу. Если саратовцы и ростовцы узнают, кто расстрелял их ребят в «Русской избе» два года назад, они от тебя мокрого места не оставят. Всю твою шелупонь вместе с родственниками зароют. А у меня, как ты знаешь, доказательств достаточно, да еще с картинками. А теперь иди и работай. Не советую тебе больше испытывать мое терпение.