Агония
Шрифт:
В мае 2007 года заявил о своём намерении баллотироваться на пост Президента РФ в 2008 году от оппозиции, поддерживая Гарри Каспарова.
На ассамблее "Другая Россия" избран в первую тройку в избирательном списке от коалиции на выборах в Государственную думу 2 декабря 2007 года наряду с Гарри Каспаровым и Эдуардом Лимоновым. Депутат Национальной Ассамблеи Российской Федерации.
Награжден двумя
Жена — Нина Александровна, по образованию экономист. Имеет дочь Татьяну и сына Константина
Москва
04 февраля 1971 года
Здание генеральной прокуратуры
Открыв утром дверь подъезда я уже ничему не стал удивляться, а уверенно направился к черной "двадцать четвертой Волге", открыл дверь, солидно так уселся на заднее сидение. Черт возьми, приятно все-таки быть большим начальником с личной "персоналкой".
С переднего сидения ко мне повернулся майор Воронцов, в его глазах плясали веселые чертики, он был чем-то доволен…
— Доброе утро, шеф. В прокуратуру?
Я важно кивнул, машина поползла по нерасчищенному от снега двору.
Не успели проехать и пяти минут, как я заметил, как Павел напрягся, несколько раз взглянул в зеркало заднего вида, тихо присвистнул. Я, уже понимая, в чем дело, попытался обернуться…
— Сиди…
С переднего сидения раздался металлический щелчок. Павел еще раз взглянул назад…
— Неслабо за нас взялись… Москвич, Волга и, кажется еще вон тот фургон.
— Оторвемся? — проговорил водитель
— Не стоит. Все равно они примерно знают, куда мы едем. Смысла нет. Езжай аккуратно…
На сей раз Волга подвезла меня к самой проходной на входе, было уже не до конспирации.
— Мы тут весь день.
Я кивнул, прошел через проходную, не обращая внимания на удивленные взгляды.
Зайдя в кабинет, я удивился, шеф как всегда уже был на рабочем месте, но раздеваться и не думал — сидел одетым.
— Александр Владимирович…
— Не раздевайся, сейчас поедем — сказал Калинин — только вот машина придет… Поедем на повторный обыск в квартиру Комарова.
Наверняка на моем лице отразилась такая гамма чувств, что шеф хмыкнул…
— Не делайте такого лица, Сергей. Один не нашел — может быть вдвоем нам повезет и что-нибудь найдем…
Коротко прозвякал телефон, шеф схватил трубку, выслушал собеседника, лицо его по мере слушанья мрачнело все больше и больше. Наконец он коротко бросил в трубку: понял, следом бросил и саму трубку.
— Что?
— Да с машинами как всегда у нас…
Я задумался — говорить или нет. Шеф далеко не дурак и поймет, откуда машина, да еще с «прикрепленными» (на слэнге так называются телохранители — прим автора). С другой стороны — Александр Владимирович все-таки на нашей стороне и делает все, чтобы раскрыть убийство.
— Александр Владимирович… —
— Говори, что замялся…
— У меня… короче машину я найду…
— Ну, ищи — усмехнулся шеф, с машинами всегда и везде были проблемы, связанные с отсутствием присутствия. Не было их, короче.
— Она уже внизу.
Шеф посмотрел на меня иронично и оценивающе.
— Растете, молодой человек, растете. Персоналкой обзавелись? Пойдемте, взглянем.
Больше Александр Владимирович мне вопросов не задавал, как будто понимая, что ответов на них у меня нет.
Москва
04 февраля 1971 года
Квартира Комарова Р.С
— Понятых, Александр Владимирович?
— Да к чертям собачьим понятых! — шеф шумно сбросил зимнюю одежду, неаккуратно повесил ее на вешалку в прихожей, прошел в большую комнату, огляделся.
— Все равно то, что надо было искать с понятыми, мы уже нашли бы при первом обыске. Дверь на цепочку закрой! — сказал он мне
Я закрыл дверь на щеколду, вдобавок набросил цепочку.
— На криминалистике обыскам ведь вас учили?
Я кивнул
— Вот и славно. Тогда приступаем. Я ищу в большой комнате, ты в малой. Потом ванную, кухню, балкон и все прочее обыщем. Поехали!
Обыск… Дело не такое уж и простое, как кажется на первый взгляд.
Обыск целесообразнее всего проводить не сумбурно, а по часовой стрелке, начиная с двери комнаты, которую ты обыскиваешь и так по всей комнате. Искать надо тщательно, тем более что мы сами точно не знали что ищем. Верней, я примерно представлял — пачка бумаги, какой толщины — неизвестно, но явно не один лист…
Через пять часов я наконец сдался. Перерыл все книги из книжного шкафа, заглянул под мебель, проверил все подушки на мягкой мебели, посмотрел за батареями и даже простучал стены. Поднял ковер, посмотрел там. Вместе с Александром Владимировичем перерыли туалет, ванную комнату, кухню, даже поверили мусорное ведро. Безрезультатно. Ничего не было. Голяк. Полный ноль.
Устало выполз из перевернутой (ну старался, старался как можно аккуратнее — не всегда получается) темной комнаты, прошел на кухню, оседлал табуретку. Через десять минут на кухню вышел шеф, состояние его было не лучше. Оседлав, как и я, табуретку он закурил.
— Мы что-то пропустили? — спросил я
— Не знаю — ответил Александр Владимирович, гася недокуренную сигарету в стоящем на столе чайном блюдце — давай подумаем. Всю квартиру мы обыскали, то, что мы искали размером явно не с иголку, а намного больше. Если мы не нашли это в квартире — значит этого в квартире нет — так?
Я задумался. Мысли сменяли одна другую, я пытался найти самое непротиворечивое объяснение происходящего. И кое-какая мысль в голову пришла…
— Смотрите, Александр Владимирович, предположим, что Комаров имел документы или что-то что нужно было спрятать у себя на руках, когда он входил в дом, так?