Агрессия и катастрофа
Шрифт:
Однако обстановка на Западном фронте вскоре вынудила изменить срок начала наступления.
Дело заключалось в том, что германское командование решило нанести удар на Западном фронте.
...Вечером 12 декабря 1944 г. высших командиров Западного фронта пригласили в ставку фюрера. Их собрали в штабе Рундштедта, отобрали оружие (после 20 июля эта мера считалась обязательной), посадили в автобус и повезли заснеженными полями, петляя так, что вскоре все потеряли ориентировку. Вскоре автобус остановился в Цигенберге, у входа в подземный бункер. Спустившись вниз, генералы предстали перед фюрером.
Сгорбленный, мертвенно бледный, еле волочивший ноги, он тем не менее говорил многословно, как и прежде. Гитлер изложил план наступления против англо-американских
– Важно не упускать ни одного случая, чтобы доказать противнику, что он не может рассчитывать на капитуляцию никогда, никогда!
– воскликнул он в заключение.
15 декабря, туманной ночью, чтобы избежать ударов союзной авиации, немецкие войска начали на 110-километровом фронте арденнское наступление. Англо-американское командование оказалось застигнутым врасплох. Немецкие танковые дивизии двигались за отступающими союзниками и осуществили прорыв почти до Мааса. Однако недостаток горючего и усиливающееся сопротивление подведенных из резерва американских войск вскоре приостановили немецкую атаку. Гитлер не хотел и помышлять об отказе от дальнейшего наступления. 28 декабря он вновь собрал высших командиров Западного фронта и потребовал продолжать наступление. Ведь речь идет о том, заявил он, собирается ли Германия продолжать борьбу или погибнуть.
– Если мы проиграем войну, - провозгласил он, - германский народ будет уничтожен.
Что же касается Восточного фронта, считал Гитлер, то его можно еще сдержать. Попытки Гудериана возразить на этот счет фюрер не принял во внимание.
– Восточный фронт никогда не имел так много резервов, как сейчас, - заявил он.
И арденнское наступление продолжалось. 1 января немецкие войска нанесли удар в Эльзасе. Положение союзников стало тяжелейшим. Именно тогда Черчилль обратился к Советскому Союзу с просьбой как можно скорее начать наступление, чтобы отвлечь германские силы на Восточный фронт. Просьба была удовлетворена.
Советское Верховное Главнокомандование, несмотря на неполную готовность войск, решило ускорить переход в наступление. Задача разгрома группировки немецко-фашистских войск между Вислой и Одером, освобождения Польши и выхода на подступы к Берлину была возложена на 1-й Белорусский фронт под командованием Маршала Советского Союза Г. К. Жукова и 1-й Украинский фронт под командованием Маршала Советского Союза И. С. Конева.
Немецко-фашистская группа армий "А", оборонявшаяся на этом направлении своими главными силами, имела семь оборонительных рубежей, эшелонированных на глубину до 500 км. Наступление советских войск было подготовлено с большой тщательностью. На избранных направлениях главных ударов советское командование сумело создать подавляющее превосходство сил над противником. На вспомогательных направлениях командующие фронтами оставили значительно меньше сил, чтобы за их счет максимально усилить главные группировки. Четыре мощные танковые армии, по две в каждом фронте, должны были после прорыва тактической зоны обороны войти в сражение и стремительно развивать наступление на запад. В рядах советских войск готовилась вступить в сражение за столицу Польши 1-я армия Войска Польского под командованием генерала С. Г. Поплавского. 12 января 1945 г. началось наступление 1-го Украинского фронта. Через два дня перешел в наступление 1-й Белорусский фронт. Мощный и внезапный артиллерийский и авиационный удар советских
Взятые в плен в первые часы прорыва командиры немецко-фашистских частей показали, что их солдаты и офицеры потеряли всякое самообладание. Они самовольно (а для немцев это, надо прямо сказать, не характерно) покидали свои позиции. Немецкий солдат, как правило, - и это правило подтверждалось на протяжении всей войны, - сидел там, где ему приказано, до тех пор, пока не получал разрешения на отход. Но в этот день, 12 января, огонь был столь беспощадным, что оставшиеся в живых уже не могли совладать с собой"{1433}.
За первые шесть дней наступления советские войска нанесли тяжелое поражение 4-й танковой, 9-й и 17-й немецко-фашистским армиям, прорвали оборону на 500-километровом фронте и на глубину 120-160 км. Попытка гитлеровского командования изменить обстановку вводом 24-го танкового корпуса оказалась безуспешной. И дело здесь не в ошибке Гитлера, который, как иногда пишут, слишком близко разместил резервы.
Маршал Советского Союза И. С. Конев, подвергая критике точку зрения западногерманских историков, в данной связи Пишет: "Анализируя эту операцию, военные историки из ФРГ склонны, как, впрочем, и в ряде других случаев, валить ответственность за свои неудачи на одного Гитлера. Они обвиняют его в том, что он приказал разместить резервы, в том числе 24-й танковый корпус, в непосредственной близости к фронту, в результате чего эти резервы якобы сразу же попали под наш мощный огневой удар и понесли крупные потери.
Допускаю, что в данном случае военные историки отчасти правы. Поскольку 4-я танковая армия держала оборону на важном операционном направлении, прикрывавшем дальние подступы к Берлину, не исключено, что Гитлер, исходя из собственных представлений о том, как нужно обеспечивать устойчивость войск, действительно требовал придвижки резервов вплотную к фронту. Во всяком случае, по моим наблюдениям, сложившимся в ходе войны, такое неграмотное размещение оперативных резервов, как в этой операции, для немецко-фашистского генералитета не характерно. С точки зрения элементарных требований военного искусства - это чистая профанация.
Однако Гитлер виноват тут частично, а всю остальную долю вины мы берем на себя. Резервы немцев были расположены все-таки не на переднем крае, а в тылу. И не будь наша артподготовка проведена с такой плотностью и на такую глубину, они не понесли бы в первые же часы катастрофических потерь"{1434}.
Осуществив глубокий прорыв, советские войска одновременно частью сил во взаимодействии с 1-й армией Войска Польского освободили Варшаву.
После потери Варшавы Гитлер приказал арестовать несколько офицеров генерального штаба и перенести 16 января ставку в имперскую канцелярию. В тот же день Гудериан во время доклада получил приказ фюрера: перейти на Западном фронте к обороне, а высвободившиеся силы перебросить на Восток.
В результате Висло-Одерской операции советские войска полностью разгромили 31 дивизию немецко-фашистской группы армий "А", пленили более 147 тыс. немецких солдат и офицеров и захватили множество техники. Германская оборона оказалась прорванной на 500-километровом фронте. Мощное наступление Красной Армии помогло англо-американским войскам не только остановить продвижение Рундштедта, но и отбросить его силы назад. "Война проиграна" - такими словами начал министр вооружений Шпеер свой меморандум Гитлеру о значении потери Силезии, направленный в рейхсканцелярию 30 января, в день 12-летия прихода нацистов к власти.