Агрессор
Шрифт:
– Отпусти его, Крэмберг! – Крэкк занес копье над головой. – Видишь это копье? Оно из рук Рутта! – Крэкк побежал на громаду корабля. – Оно поразит тебя прямо в сердце!
Корабельная система идентификации не могла установить, кто перед ней, но чип ДОКа все еще находился в голове дикаря, потому сканер без труда определил уровень агрессии чужака: 0,34 Ag. Проход разрешен.
Крэкк вбежал в грузовой отсек. Арэсс лежал на полу без движения, справа стоял на колене, сжимая бедро обеими руками, землянин. Перед огромным, занимающим две трети отсека аппаратом обтекаемой формы, застыл железный человек с оторванной
Олег увидел бегущего к нему аборигена в разодранной куртке космодесантника слишком поздно. Смуглое, перемазанное грязью и кровью лицо парня было искажено злобой. В руке дикарь сжимал нож. Лучевая пушка на купольной турели произвела захват цели. Приятный женский голос охранной системы предложил тому, чья личность так и не была идентифицирована, остановиться… Впрочем, механическая болтовня проснувшейся «Цитадели» опоздала. Издав боевой клич, дикарь взмахнул рукой. Почувствовав резкую боль в ноге, Баталов вскинул бластер и выстрелил. Нет допуска.
Что?!
Лучевая пушка сбила дикаря на пол, ударив переменным магнитным полем по его немногочисленным, судя по поведению, нейронам головного мозга.
В правой ноге Баталова торчал нож. Широкое лезвие вошло в бедро почти по рукоятку. От бластера шел красный свет. На коммуникаторе Олега выскочили невероятные 0,82 Ag! Баталов смотрел, как растет алое пятно, как штанина пропитывается кровью, и ничего не понимал. Из медблока вылетела, покатилась по полу использованная капсула обезболивающего.
«Что происходит? И как сучонок попал? Нас разделяло метров пятнадцать! Чертов ублюдок метнул нож, словно копье!»
«Сучонок»… «ублюдок»… Что это со мной?» – Олег чувствовал, как в нем волной закипает, поднимается, растет оглушительная агрессия. Ярость, которую он, опытный инструктор, прошедший огонь и воду, не в состоянии унять.
Пискнул коммуникатор. Твою мать! Изменился состав крови. Высокая интоксикация, вещество «не определено», противоядие – «не установлено». Нож оказался отравленным, при этом яд подействовал молниеносно.
Если бы не боль в ноге, Баталов раскроил бы дикарю башку рукояткой бластера. Выдернув лезвие из бедра, Олег отбросил его к утилизатору у дальней переборки. Ствол лучевой пушки развернулся в сторону инструктора.
– Олег Баталов, ваш уровень агрессии…
– Я в курсе. – Олег убрал бластер в кобуру, пытаясь взять себя в руки. – Я получил дозу отравляющего вещества. Что еще? Что ты уставилась? Следи за придурком, сейчас очнется!
– Олег Баталов, выражение «придурок»…
– Заткнись! Отверни ствол! Я сейчас встану и вырублю на хрен все твое барахло, сука! – Баталов захлебывался от злости. Он понимал, что все делает вопреки искусству холодной нейтрализации, но унять язык… сейчас это было выше его сил. Ну, просто невозможно. С каждым ругательством Олег словно получал глоток воздуха, испытывал невероятное облегчение.
На груди Баталова остановилось пятно лазера. Автоматическое сопровождение цели.
– Тупая железка! Нужно было отстреливать кретинов вроде Гарди!
– Олег Баталов, немедленно займите место в камере релаксации, в противном случае…
Вот так. Послали в камеру релаксации. Олег сам ввел на «Гелиосе» экстренный режим, теперь
– Пушок, твою мать! Ты умер там, что ли?!
Олег матерился. Плевал он на лучевую пушку. Не время валяться на кровати, восстанавливая внутреннее равновесие, с минуты на минуту сюда могли наведаться друзья Гарди. Баталов единственный, кто… Сволочи! Агрики-недоноски!
«Стоп! Что я делаю? Остановись, Баталов».
На пол упала, покатилась вторая капсула из-под обезболивающего. И еще одна. Теперь медблок накачивал космодесантника сильнейшими транквилизаторами. А что еще он мог предложить? Разве что заштопать рану.
По венам гуляла лошадиная доза неизвестного яда-возбудителя, медблок пытался ее остановить. Транквилизаторы в больших объемах вызывали подавленность, затрудняли мышление. Баталову грозило оцепенение мускулов, перепады кровяного давления, нарушения работы сердца.
Плевал он на сердце и на пульс, походит и без него! Главное, чтобы бластер стрелял.
Зеленый сполох. Допуск разрешен. Подействовало.
Рядом находился готовый к действию дестроер, способный превратить треть поверхности планеты в выжженную радиоактивную пустыню, а он, Баталов, жевал сопли. Вырвав из рук андроида нейрошлем, Олег надел его. Забрало со светофильтром закрыло пол-лица. Сверхпрочный корпус, электронная начинка, внутри – пара дисплеев.
В допуске отказано: 0,83 Ag. Еще выше! Долбаные транквилизаторы! Надолго же их хватило! Затолкать медблок в зад разработчикам! В бешенстве Олег швырнул шлем в робота. В ноге зажгло так, что Баталов осел на колено. Опять пошла кровь. Обезболивающего, видимо, больше не полагалось.
Завопил очнувшийся дикарь. Ствол лучевой пушки моментально повернулся к нему, последовал бесшумный выстрел. Вскрикнув, дикарь опрокинулся на спину, застыв без движения. Очередная порция электромагнитного излучения парализовала нервную систему аборигена, погружая агрессора в сон.
Тут снаружи что-то закричали, и в отсек вбежал второй дикарь, на этот раз с копьем в руке.
Неизвестно, какой еще дрянью охотник вымазал наконечник, Олег приготовился отбиваться руками и бластером, словно стальным камнем. Удивительно, но лучевая пушка не спешила поворачиваться к гостю. Святой он, что ли? Вон, какой лоб! А затем случилось и вовсе невероятное: андроид со шлемом двинулся к дикарю. При этом вся его прямая фигура со сломленной набок головой, как казалось обалдевшему Баталову, выражала торжественность, словно робот приносил жителю Крикка дары. Конечно, никаких даров запланировано не было, андроид с осколками в электронном мозгу просто свихнулся.
– Стой, слепой урод! – закричал Баталов. – Положи шлем! Я у тебя за спиной!
Лишенный сенсоров робот не реагировал. «Слепой урод» напялил шлем «Трояна» на голову остолбеневшему аборигену, словно нахлобучил на манекен шапку. Допуск разрешен! Нижние лицевые пластины сомкнулись на скулах и подбородке дикаря. Парень с деформированным черепом получил допуск к боевой машине нового поколения! Неизвестно, что он там предпринял и какие отдал команды, но на фюзеляже «Трояна» пришли в движение броневые щиты, полностью открывая продолговатый купол кабины. Дестроер двинулся вперед, покидая грузовой отсек «Гелиоса».