Ах ты... дракон!
Шрифт:
– А вон, через реку... а тебе чего у нас надо?
– Да ничего, мимо проходил просто. Давай миску помогу тащить?
Освободить девчонку от груза было стоящей мыслью: избавившись от тяжести в руках, она тут же принялась освобождаться и от второго груза, что тяжело лежит на душе каждой женщины - от информации. Что здешние девчонки, что наши, московские, а понятия о счастье у них один в один: слаще всего для них что? Покрасивей вырядиться, чтоб лучшие подруги обзавидовались, да найти себе уши, в которые можно выговорить все-все-все, что накопилось. С этой точки зрения здешние даже счастливей наших, у них-то конкурента-телевизора нет. Знай себе говори... одна беда, что все вокруг
Так что любой новичок, посмевший показаться рядом с отдаленным поселком, должен быть готов к мощному информационному вбросу в свои несчастные уши. А заодно и к допросу. Не то чтобы его всерьез в чем-то подозревают - просто надо же людям что-то обсуждать остаток зимы? Не в десятый же раз обсасывать сплетни про кошачьи царапины и синяк, который рядом с ними оставила жена головы? Так что прости, путник, судьба твоя такая.
На этот раз путник (я) и не жаловался. Работать без напарника фигово, тем более, с сельским народом, мне позарез нужна была инфа, а интернета тут нет. Так что девчонка на дороге встретилась как нельзя кстати. Аккуратно ставь вопросы, вываживая разговор на нужных людей, да внимательно слушай - и никакого интернета не надо.
Скоро я уже знал, что сельчане Небелой Косы любят рыбалку и не любят своих заречных соседей (те постоянно то сети без уговора ставят, то через брод перебираются и луга скотом портят, то торговцев к себе "не в черед переманивают"). Правда, рыбалку в селе любят больше потому, что в селе часто случаются неурожайные годы... вот и приходится рыбкой рацион пополнять, иначе давно бы с голоду загнулись. А еще в селе все работают даже зимой, не то что у заречных соседей. Женщины лепят из глины посуду, расписывают ее, мужчины делают бочки. Кто из детей помладше - лепят свистульки. Не заречные, мол, бездельники. Жаль, платят мало.
– А заречные почему бездельники?
– Ленятся они!
– девчонка (звали ее Исенка) сразу нахмурилась.
– Они зимой навовсе не работают, вот. Празднуют. К ним потому и торговцы в первый черед едут, и сказители с новостями... а к нам только заодно.
– Так уж и ленятся?
Про соседскую любовь, я смотрю, не только в Москве песни складывать можно. По ней и тут не заскучаешь. Любят люди друга друга, ой любят... хоть компьютерную игру про это складывай, как про эльфов с орками.
– Да а что они?..
– Что?
Исена только вздохнула:
– Не работают...
– Так и вы не работайте!
– А прожить как?
– грустно спросила девчонка.
– Хорошо, об этом годе урожай выдался, а так-то не проживешь.
– А заречье?
– А им будто ворожит кто!
– Это как?
...Список обид на заречное село мне выкатили кучу. Злонравные, заносчивые, жадные, зимой снежинки не выпросишь, в долг не дают, у самих урожай каждый год, могут зиму жить в праздности, а еще и потравами занимаются! Да как их земля носит! Зверинец бродячий у них в селе три дня стоял, а в Небелую Косу только на денек и завернул. Не все и посмотреть успели. А самое главное - дожди.
Лето в нынешних краях всегда стоит теплое, жаркое даже. Весной все, что посеяно, в рост идет, а потом сохнет. Если дождей не будет, то урожай будет - только чтоб до нового дотянуть, и то впроголодь. Что в начале
И сколько раз бывало: ждешь, ждешь этих дождей, все глаза проглядишь, все приметы повысчитаешь... и тучи уже вроде надвинулись, и гром по небу катается, и ветром уже чешуйки с крыш сбивает. Вот-вот хлынет. За рекой прямо-таки стена серая стоит - льет и льет, залюбуешься, вся земля мокрая. А через реку и не капнет.
Будто проклял кто.
Ага. "Проклял". И даже ясно, кого сельчане в проклинатели записали... Ну-ну.
– Понятно, - я переложил увесистую миску на другой бок. И как девчонка такую тяжесть таскает?
– А еще что у вас в селе делают?
Дорога заняла минут десять. Но даже когда мы подошли к селу, ясности ума у меня не прибавилось. Легко пообещать: куплю, мол, продукты, принесу, мол, прямо на место. Но не все так просто. Во-первых, просто что-то купить у подозрительных сельчан не самая легкая задачка. Они к чужакам относятся, как пенсионерки к байкеру в татуировках. Подозриииительно! Мол, чего это такое и каких от него ждать неприятностей? С таким настроем можно не то что не получить то, что нужно, а еще и самому загреметь в неприятности. Недаром я вельхо час с лишним тряс, выспрашивал, что он про сельчан знает. На всякий пожарный. Хотя толку с этого вельхо... Он сам в селе был раз в жизни - на практике. Типичный городской житель, который в нравах крестьян разбирается примерно так, как я в брачных традициях драконов. В смысле чисто теоретически.
Во-вторых, за что покупать? Это в городе более-менее легко отыскать человека, который знает цену моим камушкам. А тут таких знатоков днем с огнем поищи. А монет у меня немного...
В-третьих, купленное еще и унести надо. А как? Я один, я чужак, тут самому бы ноги унести. И даже если... Много я не утащу, я не КАМАЗ. И?
А село было не очень. До того поселка в горах, где росли снежники, здешним домикам было далеко.
Неровные улочки с кое-как расставленными домиками напоминали магазинные полки в разгар распродажи - товары еще есть, но до прежней красоты уже далеко. Избушки низкие, дворы и огороды разнокалиберные. Возле каждых ворот обязательно торчит елка, куст, напоминающий одичавший шиповник, и два лохматых дерева, смахивающих на иву. С белых крыш в серое небо тянулись ровные дымки, по натоптанным в снегу тропинкам передвигались редкие человеческие фигуры, с открывшейся за холмом горки с хохотом каталась на деревянных плашках закутанная по брови детвора.
– А еще у нас есть хромой Весь, - торопилась досказать Иссенка, - у него, говорят, в голове дырка - он везде видит мажьи происки. На днях вдову Пиру обозвал вельханкой и сказал, что она ночью обернулась пятицветной кошкой и к нему пришла. Но он в нее башмаком швырнул и тем отбился. А потом его жена нашла этот башмак у разбитых горшков и самого его побила. А вон там живет Нит, младший сын мельника. Он в городе работал и даже магов, говорят, видал. Сыздаля... а вон там...
– Чужак?
– вдруг донеслось с мгновенно затихшей горки.
– Иска, чужак?
– Я первая его заметила!
– сжала кулачки девчонка.
– Это наш гость! Я первая!
Но мелочь уже не слушала. Плашки мигом побросали на снег, и спустя буквально две секунды вся эта стая летела вниз, к деревне, вопя во всю мочь (а мощность у них была - самолет позавидует!).
– Чужаааааааааак!
Поделить гостя как положено у деревенских не получилось. И на том спасибо. Если б все было по их, то разорвало б меня на триста с лишним кусочков - чтоб в каждый дом - и каждый кусок обязательно был с языком, на вопросы отвечать. Жуть.