Ахилл
Шрифт:
Тревогу в груди успокоить тщетно пыталась Фетида: мешают ее уговорам смертный отец, мудрый четвероногий наставник и больше всего – твердый характер самого Ахилла. Так же коня, мятежного пламенем юности страстной, если впервые подвести под ярмо, он, статью своею столько кичившийся и наслаждавшийся вольным простором лугов и полей, хомуту не подставит уж шею, а морду от удил отворотит.
– Я тебя умоляю, мой мальчик, и в материнской мольбе твои обнимаю колена. Давай пока в шутку, подобно Гераклу, как будто играя, ты мое платье оденешь, а потом будет видно, если захочешь, то в любой момент снимешь.
Видит Фетида, что сын готов ей кое в чем подчиниться. В женское платье она быстро его одевает и крепкую шею смягчает, руки его истончает
– Неужели, храбрец, ты простой боишься игры? Иль это и вправду для жизни иль здоровья опасно, волосы расчесать и руки браслетами оковать?
И вот волосы смущенного подростка, никогда гребня не знавшие, ровной ложатся прической, и ожерельем любимую шею мать украшает. Потом уже временно принявшего правила такой игры, не сопротивлявшегося сына Фетида учит женской походке, шаг смиряя поясом пестрым, учит так же девической грации и скромности в речи.
50. Буря в Сидоне. Призрак Елены.
В это время волоокая Зевса супруга, невзлюбившая не только Париса, но и Елену и за ее красоту, и за то, что она была дочерью ее любвеобильного мужа, с помощью царя ветров Эола на корабль, на котором плыли Елена и Парис, насылает заключенные в пещере скалистой горы на Липаре ветры. Поднявшаяся буря их относит в небольшой городок Сидон.
Некоторые рассказывают, что доблестный Александр с ходу захватывает этот прибрежный городок, сидонцы же утверждают, что он, попросив приюта, предательски убил и ограбил гостеприимно принявшего их царя в его собственном зале для пиров.
Согласно Аполлодору, предприимчивый Гермес, выполняя волю Зевеса, незаметно выкрал Елену (ведь он был в том числе и богом воров), привез ее в Египет и отдал царю египтян Протею, чтобы тот неустанно ее охранял. Александр же прибыл в Трою, имея с собой сотворенный из облака призрак Елены, причем подмены он не заметил.
Некоторые, подобно Еврипиду, говорят, что не вынесла Гера обиды, и ложе парисовой утехи обратила в ничто, и не Елену женой Парис получил, а призрак из эфира чистейшего, по ее подобью, сотворенный для сына Приама. Призрак обнимал троянский красавец, подобно влюбленному в Геру Иксиону, обнимавшему Тучку Нефелу, принявшую образ супруги Зевеса.
Невероятная история появления призрака Елены в рассказах людей хорошо известна: Когда Стесихор, устав от лирики, опозорил Елену тем, что назвал ее изменницей мужу и истинной виновницей губительной войны, то тут же внезапно ослеп. Знаменитый поэт взмолился богам, прося вернуть драгоценное зрение, и тогда во сне ему явилась сама Елена и объявила, что ее могучие братья Кастор и Полидевк за позорящие любимую сестру стихи отняли у него зрение. (Согласно Павсанию, к Стесихору явился по поручению Елены раненый в грудь военачальник кротонцев Леоним). Тогда ослепший Стесихор написал палинодию (отречение от слов или песня с обратным значением), в которой утверждал, что подлинная Елена никогда не бывала в Трое, Парис же увез в Трою совсем не Елену, которая мужу не изменяла, но только ее призрак, сотворенный ее отцом Зевсом. Настоящая же Елена Гермесом была перенесена в Египет и вручена мудрому Старцу морскому Протею, царившему на острове Фаросе, где она пребывала около до самого конца войны, верная Менелаю. Эта история с придуманным призраком умилостивила Елену и ее братьев, и зрение поэту было возвращено, и он возвратился к лирике.
Некоторые говорят, что Стесихор изменил свою поэму и выдумал призрак Елены под давлением воинственных спартанцев, которые не хотели, чтобы их царица (или даже богиня!) представлялась в непристойном виде блудницы.
Однако самые мудрые вещают, что призрак Елены был сотворен не затем, чтобы умилостивить могучих братьев Диоскуров, обелив Елену, а затем, чтобы вызвать большую войну, необходимую Громовержцу и Мойрам, непререкаемым дщерям жутколикой
Геродот же утверждает, что ни настоящей Елены, ни тем более ее призрака все-таки никогда не было в Трое.
51. Была ли Елена в Троаде?
Отец истории Геродот рассказывает, что, согласно задокументированным сообщениям египетских жрецов, после похищения Елены из Спарты, Парис поплыл с ней на свою родину. И вот, когда он был уже в Эгейском море, противные ветры отнесли его к египетским берегам, где стоял храм Геракла – убежище для всех рабов, которые бежали от своих господ. Несколько слуг Александра бежали в храм и, сидя там как молящие бога о защите, стали обвинять Александра в разных преступлениях. Чтобы его погубить, а себе заслужить жизнь и свободу, они рассказали всю историю о похищении Елены и об обиде, нанесенной гостеприимному царю Менелаю, ее супругу. Обвиняли же они его в этом перед жрецами и перед стражем нильского устья по имени Фонис, который отправил в Мемфис к тамошнему царю морскому богу Протею весть о пребывающем у них Парисе и похищенной им Елене.
Владыка Протей приказал схватить нечестивца и вместе с его слугами под надежной охраной доставить к нему. Когда все предстали перед грозным царем, Протей сам допросил Александра и его слуг и после вынес приговор в таких словах:
– Ты коварно соблазнил супругу своего гостеприимца, уговорив ее бросить родину и дом, чтобы бежать с тобой. Мало того, ты еще и ограбил доверчивого Менелая, из казны сокровища славной доблестью Спарты похитив. За столь тяжкие преступления ты заслуживаешь смерти, но, так как я уже давно не желаю казнить чужеземцев, ты можешь невредимым уехать. Женщину же и сокровища я не позволю тебе увезти, но сохраню их для твоего эллинского гостеприимца, если он сам пожелает приехать ко мне и взять их. Тебе же и твоим спутникам я повелеваю в течение не более, чем трех дней покинуть мою страну и уехать куда угодно. В противном случае мне придется поступить с вами против своего желания, как я поступаю с заклятыми врагами и нечестивыми преступниками.
Многие, как Геродот, говорят, что, если бы Елена действительно была в Илионе, то ее наверняка выдали бы эллинам даже против воли Александра. Ведь ни Приам, ни его родственники не были столь безумны, чтобы подвергать смертельной опасности и свою жизнь, и своих детей, и родной город для того лишь, чтобы Александр мог, сожительствуя с Еленой, удовлетворять свою безумную похоть. Если бы они даже и решились на это в первое время войны, то после гибели множества троянцев (в том числе и многих сыновей Приама) в битвах с эллинами, живи даже сам Приам с Еленой, то и он выдал бы ее ахейцам, чтобы только избежать столь ужасных бедствий. Притом царская власть переходила не к Александру, а к Гектору, который был и старшим, и более разумным, и уважаемым, и мужественным. Без сомнения, он не стал бы потворствовать своему преступному брату, тем более что тот навлек такие страшные бедствия и на него самого, и на всех остальных троянцев. Мало того и поле смерти Париса, главного противника выдачи Елены, ее даже не попытались возвратить Менелаю в обмен на мир. Все это объясняется тем, что троянцы просто не могли выдать Елену или ее призрак, потому что ни ее, ни призрака не было там. Однако Елены не было и у Менелая, и потому эллины не верили защитникам Илиона, хотя троянцы и говорили сущую правду.
Все сказанное, по мнению Геродота, было заранее уготовано божеством, чтобы массовая гибель воинов показала оставшимся жить людям, что за великими преступлениями следуют и великие кары богов.
По-видимому, и Гомеру эта история была хорошо известна. Это очевидно из того, что в “Илиаде” поется о скитаниях Александра, а именно, как Александр вместе с Еленой, отнесенный ветрами, сбился с пути и как он, блуждая по разным местам, прибыл также в Финикийский Сидон. Упоминает Поэт об этом и в “Одиссее”.