Ахилл
Шрифт:
Мы тоже остановились.
— Ахилл! — крикнул Гектор. — Наш поединок еще не закончился! Доведем же его до конца!
Наш герой продолжал стоять. Все мы знали — конечно же, не трусость это. Клятва, данная богам, что не станет он подымать оружие за Агамемнона, не давала ему вступить в бой.
— Но ты без меча, Ахилл! — произнес Гектор. — Неужели у данайцев даже меча для тебя не нашлось? Так возьми наш меч, у нас их много... Или нынче ты боишься драться, Ахилл?
Был среди нас микенский воин по имени Подарекс, благородный юноша
— Никто не смеет говорить, что Ахилл струсил! — возгласил он. — Я — и то не боюсь сразиться с тобой, Гектор, — так может ли этого убояться такой воин, как Ахилл?!.. Защищайся, троянец! — и с этими словами бросился на Гектора.
Тот отразил первые удары, даже не сдвинувшись с места. Силы были явно не равны. Однако храбрый Подарекс напал на него снова.
Но недолог был этот бой. Гектор сделал обманное движение, и когда Подарекс на миг открылся, нанес ему сокрушительный удар в грудь, пробив мечом бронзовый нагрудник. У Подарекса горлом хлынула кровь.
— Ну, Ахилл! — крикнул Гектор. — Так и будешь смотреть, как за тебя умирают другие? Что ж, смотри! — И он занес меч над поверженным Подарексом.
— Стой, Гектор! — был ответом ему возглас.
А далее... Никто и не успел заметить, что произошло. Это было, как полет стрелы: только что она касалась тетивы — и вот она уже вонзилась в цель, а как пролетела — кто может уследить? Так же и наш герой, как стрела, пролетев расстояние, отделявшее его от троянца, успел в полете отбить меч Гектора, направленный на хрипящего Подарекса, а когда мы вновь увидели его после этого полета, в руках у него уже был меч Подарекса, подхваченный им с земли.
— Ты умрешь, Гектор! — крикнул он и несколькими ударами по щиту троянца заставил того отступить.
Но не таков был Гектор, чтобы, отступив, сразу не перейти в наступление.
Яростно налетели друг на друга, посыпались искры от ударов их мечей.
Ах, как взвивался ввысь шершенек наш! И жало его при каждом взлете разило Гектора. Если бы не прочные железные доспехи, Гектор уже несколько раз должен был бы пасть замертво.
Теперь троянец отбивался, привстав на одно колено и сверху прикрывшись щитом, чтобы его не достало жало нашего шершенька.
И вдруг шершенек наш в одном из своих полетов не заметил, как троянец выставил вперед свой длинный железный меч. Кожаные доспехи легко поддались железному острию.
Когда наш герой, перелетев через троянца, встал на ноги, из наших рядов послышалось:
— Он ранен!.. Гектор его поразил!..
На груди Ахилла была видна рана, и изо рта тонкой струйкой текла кровь.
Однако он еще продолжал биться, но теперь, увы, удача могла быть только на стороне Гектора. Наш герой с каждым ударом терял силы.
Еще несколько раз они сшибались в яростной схватке, но вот Гектор нанес страшный удар,
И стон раздался. Нет, не стон упавшего наземь нашего героя, а стон, который издали все наши воины. Стон и возгласы:
— Ахилл!.. Троянец убил его!..
Но он еще не был мертв, и мы услышали, как он слабеющим голосом произнес:
— Это не ты меня поразил, Гектор, это боги... Я нарушил клятву не подымать меч — и они покарали меня. А ты, Гектор... ты бы сам не сумел...
То были его последние слова. Изо рта у него потоком хлынула кровь, и он застыл, бездыханный.
Гектор склонился над ним и снял с его головы шлем с широкими нащечинами, закрывавшими лицо.
Вдруг он отпрянул и воскликнул:
— Я этого не хотел!.. Видят боги — его смерти я не хотел! — Он обернулся к своим рядам и приказал: — Возвращаемся в Трою! Сегодня не будет сражения. Сегодня мы будем приносить жертвы богам. — И, повторив, обращаясь уже к небу: — Я этого не хотел, вы же видели, я не хотел этого!.. — удалился к своим троянцам.
Их ряды развернулись и молча двинулись в сторону Трои.
Тогда лишь наши воины устремились к павшему. И вдруг те, кто очутились возле него первыми, издали возглас:
— Патрокл!.. Это Патрокл!..
НОЧЬ
Проклявший богов. — Последняя схватка. — Осквернение праха. — Ахилл и Приам. — Раскаяние и гибель.
— Патрокл? — спросил гость. — Так, значит, это был Патрокл?
— О да, — ответил Клеон. — Неужели ты сразу не догадался? Я думал, у вас там все об этом слышали.
— Но у нас... У нас в Эпире... — со смущением проговорил было гость.
— При чем тут Эпир? — с удивлением спросил Клеон. Однако тут же спохватился: — Ах, да! Ты же у нас Профоенор, сын Исандра из Эпира!
— Раз уж ты знаешь, что я не Профоенор, — угрюмо сказал гость, — называй меня Поликсен, это мое настоящее имя.
— Что ж, — легко согласился Клеон, — почему бы и нет? Правда, я уже привык называть тебя Профоенором, но теперь, если не забудусь, буду называть тебя Поликсеном. Тоже славное имя! Помню, я знал одного Поликсена, он погиб все в той же Троянской войне. Храбрый был воин! Уж не твой ли предок?..
Впрочем, едва ли. Тот, я помню, был родом с Юга, из элидского города Мирзина, а ты... — Он не стал договаривать, лишь лукаво взглянул на своего гостя.
Тот поспешил сказать:
— Я из Тиринфа.
Взгляд Клеона был по-прежнему лукав.
— Гм... Что ж, из Тиринфа — так и будем считать, что из Тиринфа, — согласился он так же легко, как прежде. — Но на чем же я прервал свой рассказ?..
Ах, да! Ты был удивлен, что погибшим оказался Патрокл. Странно, я думал, в славном Тиринфе все об этом наслышаны...