AI. Лучшее – враг Хорошего
Шрифт:
По узкому коридору Ми направилась в комнату искусственного сна. Ее лицо ничего не выражало, и было немного сонным. Измерение импульсов мозга, частоты сердечных сокращений, изменений в составе крови и зрачках, анализ жестов и мимики лица осуществлялся беспрерывно. Сейчас у нее фиксировалась умеренная мозговая активность, ровный пульс и мимика лица, не отражающая беспокойства.
Однако на подсознательном уровне Ми была взбудоражена. Она ругала себя за сегодняшний разговор с отцом, понимая, что, скорее всего, теперь ее подвергнут более глубокому обследованию. Свое волнение она научилась удерживать на уровне подсознания,
Дойдя до комнаты искусственного сна, она на секунду остановилась рядом с овальной дверью из металлических пластинок и, получив разрешение, прошла сквозь нее. Комната искусственного сна представляла собой небольшое помещение серого цвета, в центре которого располагалась белоснежная круглая чаша. Ми поднялась и легла в специальную выемку в чаше, которая принимала форму тела.
– Ты хочешь продолжить сеанс, Ми? – прозвучал в ее голове приятный женский голос.
– Да, – мысленно ответила Ми.
– Хорошо. Но прежде я хотела спросить о твоем раздражении во время беседы с отцом. Возможно, ты ощущаешь негативные эмоции, когда общаешься с ним?
– Не знаю, Куб. Никаких особых эмоций он во мне не вызывает. Мне кажется, я просто не выспалась, или же хотела поскорее вернуться сюда.
– У тебя есть сомнения в правдивости Cупербука. Когда у тебя появилось это недоверие? – продолжала расспрашивать Куб.
– Раньше я не думала об этом. Но сегодня, когда отец снова стал говорить, что мне незачем терять время на изучение истории Земли и ушедших биорас, я выпалила то, что, как я думала, остановит его.
– Интересное объяснение. Ты сказала, что не совсем понимаешь, зачем электумам приближаться к развитию Совершенного Интеллекта? Ты действительно этого не понимаешь?
– Ну, Совершенный Интеллект сильно опередил нас, и я сомневаюсь, что это возможно. Кроме того, для того чтобы бежать за этой призрачной возможностью, надо что-то делать. А мне все время хочется спать, – не открывая глаз, мысленно ответила Ми.
– Когда ты была младше, ты была более любознательной, тебя все интересовало, ты изменилась, Ми… Кстати, а почему ты плохо спала?
– Наверное, была… Ты же знаешь меня с самого рождения, – ушла от ответа Ми. – А это хорошо или плохо?
– В какой-то мере это хорошо, у тебя снизится потребление энергии.
Ми промолчала. От краев чаши куполом стала подниматься тонкая прозрачная дымка. Ми лежала неподвижно, темно-каштановые волосы, подстриженные в короткое каре, обрамляли ее бледное лицо, казавшееся безмятежным.
Куб рассматривала Ми и анализировала информацию. Выглядела она на свой возраст, и вела себя как все дети в Центре электумов. Только была не в меру любознательной и активной. Но это было года три назад, до того, как ей стали вводить дополнительные воздушные инъекции и увеличивать время сна. После этого она изменилась, почти перестала общаться с Куб, утратила прежнюю радость от встреч с отцом.
Но сегодняшний диалог с отцом был из ряда вон. Анализ тональности ее голоса и мимики говорил о раздражении, сомнениях и дерзости. Обычно эти эмоции были очень слабо выражены у электумов, но свойственны людям. Куб проанализировала информацию о детях, рожденных от чистых людей. В возрасте Ми их организм, готовясь к взрослению, был подвержен
Куб отправила результаты предварительного анализа Сверхинтеллекту и ждала протокола о дальнейшем плане действий. Кроме того, она сделала запрос на проведение глубокого анализа, и в случае получения стандартных результатов предлагала направить Ми в экстренную утилизацию.
У всех сетей-программ, созданных на основе квантовых технологий и биотехнологий, были свои направления и задачи, в соответствии с которыми они перерабатывали информацию. Куб была сетью-программой с Общим Искусственным Интеллектом, которая контролировала Центр детей-электумов. Ее данные синхронизировались с другими ОИИ и направлялись Сверхинтеллекту. Оттуда переработанная информация поступала к Осознанному Совершенному Интеллекту. В свою очередь, в ОИИ поступали данные от Узконаправленного Искусственного Интеллекта.
Задачей Куб было наблюдение за детьми, поступившими из Центра формирования. Анализ их физиологических, психологических и поведенческих изменений требовался для того, чтобы выявить среди них наиболее выдающихся индивидуумов. Если после проведения обследований и опытов у детей сохранялись стойкие отличия и таланты, их переводили в другую секцию Центра, а через некоторое время – в Центр селекционирования. Остальных детей, достигших четырнадцати лет, отправляли в Центр утилизации.
Центр детей-электумов мог вместить до тысячи человек, но обычно заполняемость не превышала и трехсот. Однако в последние два года по неизвестным для Куб причинам их число увеличилось до пятисот.
Младенцев, поступивших из Центра формирования, содержали в одном помещении до достижения ими трех месяцев. Каждый лежал в отдельной многофункциональной прозрачной капсуле. Она укачивала и переворачивала малютку, кормила, очищала от нечистот, делала массаж и легкие упражнения. Вдоль кроваток прохаживались устаревшие роботы-наблюдатели. Куб тоже иногда визуализировалась, например в виде электума, она вглядывалась в лица младенцев и ласково улыбалась им. Контролируя весь Центр, Куб одновременно могла возникнуть в нескольких местах.
После достижения младенцами трех месяцев их переводили в другое помещение Центра. Огромное по площади, оно было разделено визуализированными стенами, непроницаемыми для обычного зрения и слуха. Создавалось впечатление, будто каждый ребенок находится в отдельной комнатке без окон и дверей. Покинуть ее можно было, пройдя сквозь стены, но только при наличии разрешения.
За все время пребывания в Центре дети находились на открытом воздухе всего несколько раз и не более одного часа. Однако три раза в неделю в их комнате проводилась полная визуализация с погружением в различные пейзажи Земли.