Академический год
Шрифт:
– Кто такой? – спросил я, пожалуй, слишком поспешно.
– Лев Петрович. Из столицы. Отчаянно просился к нам, и я сдался. У него степень и много публикаций, два года стажировки за границей.
– В общем, гений, я понял. Грядут сокращения?
– На место Гордеева.
Гордеев числился у нас профессором и последние два года именно числился. В свое время он был одним из основателей факультета, но в последние годы сил старика хватало на поддержание жизни только в чем-то одном: факультета или собственного тела.
– Иван
Заведующий хмыкнул.
– Здрасьте, добрый день! Не ты ли просил сократить тебе нагрузку на этот год?
– Передумал, Иван Иванович!
– Уже все распланировано и подписано.
Некоторое время я смотрел на него в упор. Потом поднял вверх указательный палец.
– Всего одну.
Иван Иванович нацепил очки и показал на дверь.
– Я подумаю. Иди уже.
Я вылетел из кабинета под удивленный взгляд Оли.
– Оленька, мне нужна группа. Иван Иванович велел выбрать любую. Что предложишь?
Оля подала плечами и разложила на столе расписание.
– Бедные дети.
– Это к делу не относится. Что у нас есть?
– Могу предложить второй курс.
Я поморщился.
– Детский сад. Давай третий.
– Семинары?
– Всё.
Она равнодушно кивнула.
– Отдам вашу же. Вы читаете лекции на потоке, а одна группа пойдет на практические.
– Отлично!
– Но это будет бесплатно.
– Сойдёт.
Оля улыбнулась.
– Странный вы человек, Кирилл Олегович.
– Не больше, чем наш шеф. Представь, он освободил меня от заполнения месячных ведомостей на полгода.
– Вот даже не начинайте!
Во второй половине дня солнце светит во все окна западной стороны корпуса, и три десятка кабинетов превращаются в духовки. Ещё три часа в них предстояло медленно поджариваться заочному отделению. На мой вопрос, куда подевались шторы и жалюзи, комендант развела руками. Лекция превращалась в сплошную игру в жмурки – я щурился от слепящего солнца, пытаясь пересчитать студентов, а они, пытаясь разглядеть меня.
– У кого есть некормленые дети, мужья и жены, можете сразу идти домой. Лекцию сброшу по электронной почте старосте. Всем присутствующим автомат.
Смущенная, но счастливая аудитория разбрелась в течение пяти минут. Кроме парня в очках, застывшего на последнем ряду. Он сидел, разложив тетради и щурился на меня сквозь толстые линзы.
– А вы решили задержаться? – поинтересовался я, собираясь.
– Да я бы послушал Кирилл Олегович.
– О, знаете мое имя. Редкость для заочной группы.
– Я раньше на очном учился, – смущенно сказал студент, – сессию завалил. Потом армия.
– Понятно. Давайте флешку, сброшу лекцию.
Студент помялся.
– Да я бы это, послушал… Вы интересно рассказываете.
– Написано тоже неплохо, – заверил я. – Идите уже. Сэкономим друг другу два часа жизни.
Он нехотя собрал тетради и спустился вниз, немного
– Что там у вас? – устало поинтересовался я. – Моя книжка?
– Курс по теории частного права. Я прочитал ее всю. Очень увлекательно.
– Ну да, конечно. Подписать?
– Если не сложно.
Я нацарапал что-то банально-душевное и с полуулыбкой вручил.
– На зачёт тоже можете не приходить.
– Да не, я приду…
В дверях появилась Наташа. Я развел руками.
– Вот только не говори, что у меня проверка.
– Нет, – Наташа протянула мне сложенный вдвое листок бумаги. – Ваша жена звонила. У вас телефон все ещё отключен.
2
Мы развелись, прожив вместе чуть более трех лет. Это был тот яростный разрыв, после которого лучше стало каждому из нас, и поняли мы это, лишь выходя из дверей ЗАГСа. На ней было синее пальто, а в глазах не слезинки, на мне толстый шарф и ощущение растерянности. Мы постояли на ступенях, не зная, куда идти дальше. Я предложил выпить кофе, и она согласилась. Странно, что после трех тяжелых лет непрерывных испытаний нервов друг друга, мы вдруг поняли, что врагами не являемся. Тот день был одним из самых мирных в моей памяти. Мы смеялись, вспоминая наши ссоры, она пародировала меня в ярости, и я не мог не ответить тем же. Потом она заплакала, а я сказал, что все будет хорошо, и взял еще кофе. Прошло уже лет шесть. Она снова замужем и водит в садик капризную дочь, а я иногда звоню и приглашаю в кафе за тот же столик под ту же картину на стене, где смеющаяся женщина в пальто и шапке сильно смахивает на древнерусского князя.
– Прости, Катя, не перезвонил вчера.
Я помог ей с курткой, а снимать шапку она отказалась. Значит, ей с утра опять не понравилась укладка, но часы на стене не дали возможности все исправить.
– Я и не ожидала. Работа-работа?
– Как обычно.
Она улыбнулась и пригубила кофе. Он был горячим, но пить почти кипяток было ее привычкой и суперспособностью.
– Как дела?
Она подняла взгляд на меня.
– Это ты меня спрашиваешь? Обычно я жду рассказов от тебя. Что нового? Свежий образовательный стандарт, шеф дурит по-черному, опять пересушил и не можешь погладить рубашки, вконец расшатал свой желудок?
– Полный комплект.
– Начинай.
Мы чокнулись бумажными стаканчиками.
– Отлично выглядишь.
– Твой поезд уехал, Кирилл, но спасибо.
– А может, я тебя отбить собираюсь? – подмигнул я.
– Ты? У Артема? Ох-ох, жду не дождусь. Кстати, он заберет меня отсюда минут через сорок, так что начинай жаловаться прямо сейчас.
Я улыбнулся и покачал головой.
– Не сегодня. Никаких жалоб и никаких новостей, только кофе. Хотя…
Она прищурилась.
– Что натворил?