Академический обмен
Шрифт:
– Давайте вы сначала переживёте что попроще.
Он разочарованно поджал губы, но спорить не стал.
– Хорошо. Мне надо что-то делать?
Я прикинула.
– Повернитесь-ка вы ко мне боком, а то если вас будет тошнить, я не хочу оказаться на линии огня.
Он скривился, но пересел, безжалостно возя брюками по траве. Костюм на нём был коричневато-рябой, грязь не будет сильно заметна, но да, только природник может так с одеждой обращаться.
– Я сейчас выделю немножко некротики, – предупредила я. – Сначала совсем чуть-чуть. Посмотрим, как вам
Он почему-то покраснел и смущённо одёрнул пиджак, но кивнул.
– Я готов.
Я вздохнула напоследок – во что ты ввязалась, Маргарита? Вот на кой оно тебе было надо? Но теперь уже отказываться поздно, придётся этого милого безобидного человека ломать, раз он так просит.
Я выпустила на указательном пальце крошечный шарик некротики. Маккорн подобрался, но больше ничем не выдал свой дискомфорт. Дышал ровно, не бледнел. Ладно, столько я при нём уже Келли скормила, пережил. Я увеличила шарик вдвое.
Природник медленно выдохнул и закрыл глаза. Я ожидала, что он начнёт глубоко дышать, чтобы не расстаться с завтраком, но нет, сидел, как статуя. Я поддала ещё.
Надо отдать ему должное, шаман никак не менялся в лице, сколько бы я ни добавляла. Мой взгляд был прикован к его профилю на фоне тёмных деревьев. Я отслеживала малейшее дрожание ресниц. За всё время, что я экспериментировала с количеством энергии, он только один раз облизнул губы, а больше вообще никак не реагировал. Однако я накачала в руку столько, что дальше неприятно станет уже Кларенсу. Ладно, допустим, шаман не врал насчёт своей устойчивости к чистой некротике. Идём дальше.
Я втянула всю энергию обратно. Маккорн издал какой-то недовольный звук – то ли вздох, то ли кашель – и поёжился. Потом открыл глаза.
– Попробуем простое плетение, – предупредила я.
Он кивнул и снова закрыл глаза. Его пальцы, распластанные по коленям, побелели. Я снова засомневалась, но… Он сам попросил. С меня взятки гладки. Хочет страдать – мне не жалко. Не жалко. Некромантам не бывает жалко.
В порыве справиться с минутной слабостью я взялась за плетение чересчур рьяно – Маккорн охнул и покачнулся, но справился с собой. Я тоже замедлилась, перебирая слова и символы перед внутренним взором, как чётки. Через пять на шестое петля, через пять на шестое петля, а вот тут бы сделать узелок, но пока не стоит, это усложнит плетение, а у меня пациент странно дышит. Доплетя до конца ряда, я отпустила всю строку и позволила ей развеяться. Природник открыл глаза.
– Базовая вязь, – сказал он, правильно угадав моё плетение.
Я утвердительно помычала. Было бы логично предположить, что я начну именно с неё.
– Дальше попробуете с узелками? – спросил он и сглотнул. Я напряглась, но вроде бы его не тошнило.
– Собиралась, да.
– Переходите сразу к двурядной, – попросил он. – Узелки уровень кошмарности не повышают, только выматывают.
Ишь ты, раскомандовался тут! Но ладно, мне же легче, быстрее отделаюсь от него.
– Хорошо.
Я принялась за двурядную вязь. Всего через пару петель Маккорн начал глубоко дышать,
Отвлекшись на эту мысль, я по привычке заложила двойную петлю и продела конец нити в неё – так обычно плелись сигнальные чары. Маккорн застонал и подался вперёд, прогибая спину, как будто его по ней ударили, одновременно держа его за волосы.
– Магистрина, не так резко… – прошептал он, шумно дыша.
Я, кажется, состроила какую-то рожу. Нет, правда, впервые видела такую реакцию на некромантию. Ну ладно. Осторожно, не торопясь сплела ещё один ряд. Природник вроде успокоился.
– Я возьму третью нить, – предупредила я. Он кивнул.
Однако от третьей нити его опять скрутило. Запрокинув голову, он принялся постанывать с каждым шумным выдохом, а когда я дошла до третьей петли, поднял руку и рванул шейный платок, словно задыхался. Я замедлилась, но это уже не помогло: вслед за платком он дёрнул воротник рубашки, пара пуговиц улетела в траву, а Маккорн сунул руку под ткань и прижал её к покрасневшей коже на ключицах.
– Кхм-кхм, – многозначительно сказал Кларенс.
Я вздрогнула и отпустила плетение.
Маккорн замер, потом открыл глаза и медленно оторвал руку от своей шеи, глядя на неё, словно это было что-то чужеродное.
– Вы как? – спросила я и не узнала свой голос в том хрипе, который издала. А ещё заметила, что мне как-то жарко. Приложив руки к лицу, я поняла, что горю, как в лихорадке. Маккорн тоже был весь красный, на лбу блестела испарина.
– Нормально, – с трудом выдавил он и нагнулся вперёд, опершись ладонями о землю. – Но на сегодня, наверное, хватит.
– Да уж, – буркнула я и встала на подрагивающие ноги.
Кларенс подошёл и протянул мне флягу с водой. Взглядом, которым он окинул Маккорна, можно было растворять гвозди.
– Возвращаться будем порознь, – процедил он. – Нам не по пути.
Глава 4
– Я думаю, что это нужно прекратить.
Мы с Кларенсом сидели в моём номере, переваривая выезд. По дороге говорить как-то не хотелось. Ну, мне не хотелось, а Кларенс, похоже, всё это время готовил речь.
– Ты сам договор одобрил, – напомнила я. Прекратить мне тоже хотелось, но было как-то поздновато.
– Мы можем его разорвать в одностороннем порядке без выплаты неустойки. А чек вернуть.
Я вздохнула. Можем. Но сто тысяч на дороге не валяются.
– Я думаю, нам нужно с ним ещё разок всё обсудить, – предложила я. – Мне кажется, он переоценивает свои силы.
– Маргарита! – Кларенс встал и склонился передо мной, ухватившись за подлокотники моего кресла, так, что наши лица оказались очень близко. – Проблема не в этом. Ты не видишь, что он извлекает из твоей магии какое-то извращённое удовольствие?