Академик
Шрифт:
— Как сходилось Рыжий?
Спросил одного из рейдеров, обвешанного всякой военно-охотничьей всячиной, Штырь.
— Да нормально. Не сильно богато, но без шумихи, по-тихому. Зараженные вроде особо не допекали, только разок с не местными пересеклись. Но разошлись без претензий, так что грех Улей гневить. У вас то как, в патруле?
— Нормально, мы только выехали недавно из стаба.
Вот и весь неспешный разговор, между давними знакомыми, которые исподтишка поглядывали на стоящего чуть в стороне Академика, явно выбивающемся из местного стандарта патрульного. Что-то в нем не вязалось с привычным для всех армейцем видом, это и дорогая винтовка Вал и сверх тщательно подогнанная разгрузка и дорогущие, штатовские берцы на ногах, но главное это-пожалуй, взгляд. Этакое неспешное обозревание
— Все нормально в округе?
Вот ведь идиотский вопрос, подумалось погонщику если бы было не нормально, то, он давно поднял бы тревогу, но сдержав внутренний порыв указать на это, Академик, слегка улыбнувшись, ответил.
— Нормально.
Затем добавил, отмечая про себя поведение Ангела.
— На восток, около километра, стайка зараженных дежурит, но там все не особо развитые, лотерейщик у них за главного. Больше никого не видел.
Ангел, едва услышал про стайку зараженных, заметно засуетился, постоянно поглядывая в указанную Академиком сторону. Подойдя к бронемашине, мужчина, расположившись возле импровизированного стола, приступил к обеду.
— Слушай Академик, говорят ты местными тварями управлять умеешь не хуже Земляного?
Спросил его сидевший с боку от походного стола Кирпич, с причмокиванием попивающий горячий чай из прихваченного с собой из стаба термоса. Не желая особо распространяться о своих возможностях и памятуя наставлениям Выстрела, он ответил, стараясь как можно меньше рассказать о своем даре.
— Могу, но я в Улье не так давно, а Земляной далеко не первый год здесь, так что между нашими умениями существенный разрыв.
Вот так обтекаемо и не слово неправды. Кирпич, довольно заулыбался, в глазах появился азартный блеск.
— Слушай, так может охоту устроим, ты по-тихому тварей подманишь своим даром, а мы их приголубим, без шума и пыли да распотрошим, добычу поровну на всех, споранчики, а там и глядишь горошек оно по любому никому не лишние. Что скажешь?
Академик оторопел от такого предложения, не обладая врожденной дипломатией, ощущая полыхнувший в душе огонь возмущения, резко ответил Кирпичу, под всеобщее негодование.
— Кирпич, по моему убеждению, вы предлагаете мне совершить, подлость.
Подскочивший от услышанного Кирпич, разливший при этом чай на себя, зло чертыхаясь, выдал.
— Слышь, интеллигент недоделанный, ты думай прежде чем меня грязью поливать да за всякие подлости говорить. Как нашего брата тварям жрать так это не подло, а как нам их приголубить, так значит по-твоему это стало подлостью.
Академик сам не отдавая себе отчет, чувствуя нарастающую в душе злобу, глядя в глаза Кирпичу по слогам, словно вбивая слова в сознание своего оппонента, отчеканил.
— Сказано подло, значит подло, и другого толкования нет. Вам ясно?
Назревший конфликт прервал Штырь.
— Хорош перепираться, поели, вот и славно, в броню и на маршрут.
Расположившись в бронемашине на “своем месте”, поодаль от всех, Академик явственно чувствовал на себе угрюмые взгляды бойцов патруля. Разряжало ситуацию, только встречи и проверки различного народа на маршруте следования группы. Снова рейдеры, пешком добирающиеся до Мирного, затем осмотр нескольких мест, показавшихся Штырю подозрительными и наконец под вечер, уже возвращаясь в стаб, они напоролись на трупы, аккуратно разделанные и сваленные в небольшой овраг. Бойцы, при виде сего зрелища старались отдалиться от распотрошенных тел, сваленных в кучу в небольшом
— Непонятно чем их вскрывали, и чем проводилась последующая обработка тел?
Прокомментировал свои выводы, относительно осмотра найденных трупов Академик. На что, позабыв про все правила поведения на кластерах, на него как на душевно больного уставились все члены патруля.
— Слышь, ты вообще нормальный, ворочать голыми руками да разглядывать такое. Ты бы еще голову в тушку засунул, посмотреть не осталось там чего, повкуснее. Точно говорят про тебя, что кукушка у тебя подъехавши. Ты хоть руки то помой, не то пешком пойдешь я тебя в «коробку» не пущу.
Высказался Ангел, выражая всеобщее мнение по поводу поведения Академика. На что тот, демонстративно достав из своего тактического рюкзака пластиковую бутылку, тщательно, на показ помыл руки. И улыбнувшись с ехидцей, ответил на посыл Ангела, выставив ладони всем на показ.
— Чистые, значит поеду со всеми.
По возращению в Мирный, пройдя стандартный, беглый опрос ментата Полиграфа и быстрый доклад у Полковника, Академик засел за написания письменного отчета, со всеми деталями и мелочами. Справился быстро, сказался огромный опыт работы с документами и различными бумагами в лаборатории института. Еще на раз перечитав написанные им бумаги, Академик убедился, что ничего не упущено, покрутив головой, разминая шею, он, сложив исписанные ровным, каллиграфическим почерком листы рапорта на край стола, отправился к себе отдыхать. На завтра снова в патруль и так всю неделю, это наказание от Комиссара. Хмыкнув, про себя он улыбнулся, а наказание ли, ему на кластерах хорошо и уютно с полным осознанием, что жизнь, именно там.
Глава 19
Подходило к завершению очередное плановое патрулирование, прилегающих кластеров к Мирному, группой Штыря в которой Академик продолжал оставаться “не своим”, несмотря на постоянные уверения своего наставника о том, что все образуется и он вольется в коллектив армейцев, став там “своим” парнем. Увы, отношения у него в группе не ладились несмотря на проведенное вместе время на кластерах. Академик все больше замечал разницу взглядов на мир Улья между собой и остальными членами патруля. Которые его иногда приводили в недоумение, а порой раздражали до зубовного скрежета, взять хотя бы предложение Кирпича, убивать своих членов стаи для наживы. Одно слово, мерзавец и подлец и никак иначе. Взять и убить того, кто тебе полностью доверяет и находится в полном твоем подчинении, кто беззащитен перед тобой, негодяй и остальные под стать. Почему так, все просто, никто ведь не возмутился по поводу предложения Кирпича, а после отказа Академика и высказывания своего мнения по данному поводу, так вообще смотрят на него как на противника. Прервала размышления мужчины, команда на выход из бронемашины.
— К машине.
Штырь, решил осмотреть выделяющийся на фоне заброшенного поселка на маршруте, большой двухэтажный дом. Он, не смотря на свое невпечатляющие прозвище оказался весьма ответственный и дотошным человеком что порой не вязалось с его залихватским видом и поведением главного забияки во всем стабе. Предчувствие не подвело командира группы. Едва подойдя к прикрытой не до упора двери дома, Академик, явственно почувствовал запах смерти. Вернее сказать, говенно-кислую вонь кишок нутра человеческого вперемешку с запахом крови, оставляющем привкус железа во рту. Рассредоточившись по команде Штыря, группа, тщательно осмотрела первым делом прилегающую территорию к дому и только потом вошла в сам дом. Увиденное поразило Академика, заставив зябко поежиться под рвотные позывы Коня с Кирпичом комментировавших увиденное.