Академия альфачей 2, или всем подставить сопатки!
Шрифт:
Перепугались красавицы знатно. Еле-еле отлипают от стены и на ногах едва стоят. Подтаскиваю к себе первую милашку, позволяю обхватить себя и тащу на руках к проему. Взгляд Люкоса, мимо которого я пробираюсь к стене, попросту бесценен. Нико же не может перестать ухмыляться.
– Мне только кажется, или Лютик за эти два дня действительно уже не раз потеребила нашу мужскую гордость? — делится мыслями Люкос, в открытую пропекая мою спину своим жарким взглядом.
– Не то слово, - со смешком соглашается Нико, наблюдая за тем, как остальные восемь девушек, покачиваясь,
Отмахиваюсь от руки Плюшки, пихаю ему еще одну девушку и, наконец, одариваю своим вниманием Нико.
– Напоминаю для забывчивых. — Напускаю на себя грозный вид уровня «пекинес делает тяв-тяв и в перспективе кусь-кусь», тыкаю большим пальцем в пуговицу на пиджаке Эни, которая как раз находится на одной параллели с моими грудными выпуклостями, и заявляю: - Я — сотый студент академии альф, Ася Лютикова, в местном обществе — Сява Лютик. Короче, пацаны, альфачный папик в здании. Мамочки, берегите мужскую гордость ваших сыночков!
Ох, меня несет. Но тут если и метить, то сразу в наивысшую точку.
А что может быть выше, чем представители первой десятки рейтинга альфачей?
Глава 52. Затишье и буря
Сижу на лавочке недалеко от проломленной стены и трепетно прижимаю к себе свою джинсовую куртку. Спасибо наставнику. Проявил себя как деятельная личность, отыскав мою одежду где-то в закромах этой клоаки. К слову, Плюшка успел полностью протрезветь, пока выяснял у Люкоса и Нико подробности нашей боевки с прислужниками. Наверное, надо ему напомнить, что проректор Зофу всегда с собой фляжку таскает. Может, пороется у него в карманах, увлажнит себе нервы, а то с «синеньким» у него сегодня из-за меня совсем не срослось.
«Прикройся, барашек, не смущай своим видом честный народ», - помнится, пробурчал профессор Ярый, швыряя мне мой джинсовый комплект.
Прикрыться и мне уже давненько хотелось, так как пару комплиментов от Нико насчет моих периодически оголяющихся при движении округлостей я уже успела получить. Да и молчаливо-пронзительное созерцание Люкоса серьезно выбивало из колеи. Ой-ей, пялился так, как будто полуобнаженных девиц раньше не видел!
Условий для нормального переодевания никто не обеспечил, так что я просто натянула джинсы под «юбчонку» и кое-как отцепила от себя поднадоевшие тряпки. Пиджак Эни, правда, оставила на себе. Удобная вещь, уютная, да и аромат приятный.
По левую сторону от меня лежит Малява. Мордочка зверюшки пристроена на моих коленях, глаза закрыты, утробное сопение свидетельствует о том, что песик благополучно вошел в режим интенсивно медитирующего монаха — попросту задрых. Радик тоже тут. Пять минут назад ноги в ботинках устроили лапам бойкот, присев на раз-два в идеальный шпагат. Так что стулу пришлось на время забыть о прыгалках.
Чтобы не занимать руки, тянусь вперед и одеваю на спинку Радика джинсовку. Тот заинтересовано замирает, а затем лапы тоже расползаются в стороны, и стул окончательно плюхается на землю.
Вот
Все входы и выходы Прорвы оцепили отряды стражей — бодрые дяденьки в одинаковых плащах цвета пасмурного неба. Если приглядеться, то под складками накидок можно заметить мундиры из плотной темно-зеленой ткани и ряды каких-то цветных цепей, украшающих грудь каждого стража. Головы бравых солдатиков украшают шапочки с козырьком — смесь таких же неприметных оттенков.
Снуют туда-сюда. Расспрашивают Плюшку. Снова снуют. Задают какие-то вопросы Люкосу, Нико и активно зевающему Реджи. И вновь снуют. Иногда в пасмурной массе мелькают черные фигуры задержанных прислужников. Знаю, что Бом-Бома точно повязали, а вот Распорядителю удалось смыться. Печально.
Меня никто не тревожит. Я убедилась, что девушек, томящихся в темнице, обнаружили и выпустили на волю. Пообнималась с каждой, просюсюкала что-то утешающее и успокоенная устроилась на скамье, где и обитаю до сих пор.
Впечатлений у меня теперь на год вперед. А пока раздумываю, кому первому целесообразнее рассказать о бете, благодаря которому я и оказалась в Прорве. Может, сразу ректору? Эни вот, например, уже в курсе. И, к слову, о красивых и крылатых. Где его носит?
Меня накрывает тень.
– Пришла в себя? — Люкос окидывает пристальным взором мою нижнюю часть тела, облаченную в джинсы, и слегка расстроено поджимает губы. Все, достопочтенный джентельальфач, лавочка визуальных эффектов на сегодня закрыта! Отлепитесь, пожалуйста, от витрины.
– А я из себя и не выходила. Я в себе и все такое, - не без удовольствия поигрываю выражениями, а затем быстро перехожу на серьезность. — Извини, что я тебе по лицу двинула.
– Очередной удар по мужской гордости? — Люкос хмыкает. — Выживу. Значит, ты знала, что эффект от бомб будет именно таким? Без серьезных последствий?
– Типа того.
Хитрю. Злостно и беспринципно. Со стороны мой поступок не выглядит правильным даже сейчас. Доверилась своему соседу, поверила, что все будет хорошо, поэтому и поступила именно так, - ужасное объяснение, как ни оцени. По сути, я подвергла опасности многие жизни. И девчонок. И парней. И даже жизни наемников. Получается, будь эти бомбы стандартными, всем пришел бы конец.
Попадись мне Эни. Ух! Покажу ему, как гробить мои нервные клетки. Они у меня и так в конвульсиях бьются и записываются к психологу на пять сеансов вперед.
– Как ты вообще добралась до Прорвы? Помнится, ты ушла на инструктаж с профессором Ярым.
– Суровый опыт. Одним словом, не вздумайте бухать со своими преподавателями. — Кривлюсь и пожимаю плечами. — Попозже расскажу. Когда спокойнее будет.
Люкос понимающе кивает. Какой милашка. То дерзкий, то славный. И какое процентное соотношение у этих качеств? С тех пор, как он заступился за меня перед Плюшкой, - а, возможно, даже и раньше, - Люкос не вызывает у меня отторжения. Да и Малява больше не реагирует на него так, как вначале. А если уж мое зверье проявляет лояльность, это многого стоит.